Владимир Крупин - Море житейское

- ТАМ СТОИТ избушка с сенцами, с колдунами-экстрасенсами. Генератор синэнерговый и станочек гутенберговый.

ПАРЛАРЕ - БОЛТАТЬ по-итальянски, то есть парламент - говорильня, болтология. Когда депутатов в конце 80-х показывали в прямом эфире, все бежали к экранам. Ой, какие смелые, ой, как народ-то любят. Такое было парларе. Конечно, и съезд КПСС - та же трепотня, ведь все же уже решено до съезда. То же непрерывное бренчание текстов. Был анекдот: мама приходит с работы, хочет включить телевизор. Сынок: «Мама, не включай!» Хочет радио включить: «Мама, не включай!» - «Почему, сынок?» - «Страшно, мама. Все время говорят: “Съест кпсс, съест кпсс”». Даже шутили, что и чайник и утюг не надо включать, там тоже съест. Или еще: чтобы было изобилие продуктов в холодильнике, надо его вилку включить в розетку радио или телевизора.

А ВЕДЬ БУДЕТ последний день. Будет такой страх, что жить не захочется. А смерти не будет. Оглянешься на запад, где он? А он уже провалился. И только с востока свет.

ЖЕРТВЕННАЯ КОРОВА капитала - вот что такое демократия.

МАЛЬЧИК ЛЕТ ДЕСЯТИ говорит девочке: «Пусть тебя твой муж топором убьет». Она, надменно поводя плечиком: «Ат-вали, каз-зел!»

Мальчик мне (а я ни о чем и не спрашивал, стоял): «Папка на шабашке, а мама красавица».

В ТАМБУРЕ ПОЕЗДА. Веселый подпивший парень, руки в наколках: «Приму сто грамм я водочки - и жизнь помчится лодочкой. И позабуду, где, за что сидел. Дядя, - это мне, - ты сидел? Нет? Зря! Тюрьма - это академия жизни, школа воровства и мошенничества. Посадят пацана за ерунду, а он выйдет готовым специалистом. Там знаешь, как там сериалы смотрят - во всех же в них показ: тюрьма и следствия. Смотрят как учебники. Как кого покупают, кто на чем попался. Естественно, из-за баб. В основном, конечно, в этой кинятине туфту гонят, кино, одним словом, и у них там режиссеры - шпана, но у блатных есть и свой опыт. Туфту анализируют, базар фильтруют, пацанов на будущее готовят. Хоть коммунизм, хоть что, работать все равно неохота. Сейчас вообще такое время, что его лучше в тюрьме пересидеть. На всем готовом. И церковь в зоне есть. Эх! - вскрикивает парень. - О, сол лейк-сити, Америку спустите! Мы - дура, без тебя прекрасная страна!»

- ЖИТЬ ВРОДЕ легче становится: не голод, а жить все страшней. Собаке раньше бросишь картошку - рада. Потом хлеб и им бросали. Потом они и хлеб перестали есть, мясо давай. Говорили: социализм -это учет. Стали считать. Рассчитают, сколько корму на зиму для коров, столько и заготовят, а тут весна на месяц задерживается - падеж. Это в колхозе. Да и дома - наготовили солений-варений, а гости едут, родня нахлынула. То есть и накорми, и в дорогу дай. Да друг перед дружкой стали выхваляться. У кого больше да модней. Работа стала не в радость, а в тягость. От нервов пить стали больше. Страхом не удержишь. Возили водку до войны на лошадях, после войны на машинах, сейчас вагонами возят - не хватает. Хотя, читал вчера, мы все равно меньше других пьем. В войну столь не гибло, сколь сейчас.

- Так и сейчас война. Война с бесами пьянства. И они побеждают. Несем потери. Могли бы небесное воинство пополнить, нет, идем в бесовское. Ведь и там война.

- И там брат на брата? Трезвенник на пьяницу?

- Ну, все гораздо сложнее.

- А как?

- Если б я знал.

- ДА, ОТСТАЛИ от Японии по компьютерам. Но это дело поправимое. Начнет «оборонка» работать на мирную жизнь - и догоним. А вот никаким Япониям-Америкам нас не догнать по «Троице» Андрея Рублева, по музыке, литературе, по культуре вообще. То есть по нравственному состоянию души. Все дело в том, что мы православные.

То есть мы далеко впереди всего мира. Разве же он с этим согласится?

ГОД 75-76-й, МАСТЕРСКИЕ колхоза. Шофер, парень в разноцветной рубахе, друзьям: «Я же в районе, в сельхозуправлении был». - «И что?» - «Встретил Вениамина Александровича. И он там при всех знаете что?» - «Что? Не тяни!» - «Он при всех заявляет: “Я в Бога верю”. -Да. Публично. И спокойно так говорит и ничего не боится: “Я верю в Бога”». - «Но это его дело». - «Нет, парни, нет. Это такой человек золотой, да вы же его знаете, приезжал. Последнее отдаст. Слова плохого от него не услышишь. Любому поможет». - «И что?» - «А то! Если такой человек верит в Бога, значит в Бога верить надо».

НА ТУ ЖЕ ТЕМУ: Приходил в церковь и стоял у выхода мужчина. Он был некрещеный. Батюшка, видя его интерес, сказал: «Давай, Леонид, крестись. Мы же видим тебя, какой ты». - «Да я и сам подумываю. Только мне бы вот увидеть ваше начальство». - «Архиерея?» - «Так называется? Да, значит его». Тут батюшка затосковал, ибо архиерей тот был, скажем так, жизнелюб. Но как уклониться? «Архиерейский дом в городе там-то». Леонид уехал. Батюшка ждет, переживает, с чем он вернется. Вернулся. Лицо радостное: «Если с таким архиереем вы так храните веру православную, я тем более окрещусь».