Кевин Милн - Сладкая неудача

И вот они приехали к кафе-бутику. Эвалинн вызвалась помочь Софи с приготовлениями.

Эллен задержалась ровно настолько, чтобы напомнить Софи, что все в ее жизни будет нормально.

– Бог помнит о тебе! – наставляла она. – Даже если ты думаешь, что твоя лодка тонет. Ты просто верь, что Капитан знает лучше тебя самой о том, куда ты направляешься, и скорее всего ты приплывешь туда, где тебе и нужно быть.

Впервые за весь вечер Софи расхохоталась:

– Если Бог направляет лодку, тогда я дам деру с нее! Либо это, либо подниму бунт. Но Бог не разбивал мое сердце. Тут постарался Гаррет.

– Дай себе время, Конфетка, – ласково вздохнула Эллен. – Дай время.

После ухода Эллен Софи поставила Эвалинн делать свежие порции помадки и помыть вишню, чтобы потом обмакнуть ее в шоколад. Сама же взялась за свое новое творение. Через час, уже в двенадцатом часу ночи, первая партия печенья с предсказаниями была готова. Оставалось лишь написать эти самые предсказания.

Она села за письменный стол в своем кабинетике, достала бумагу, нарезала ее на узкие полоски и стала писать на них все, что приходило ей в голову на невеселые темы. Больше всего ей понравилось самое первое ее предсказание. «Некоторым людям везет в любви. Ты к ним не относишься». Второе тоже заставило ее улыбнуться. «Ты не успеешь и глазом моргнуть, как твоя жизнь разлетится вдребезги. Не моргай!»

После этого из-под ее пера так и полились фразы. Вскоре на каждой полоске была засвидетельствована уникальная неудача. Она засунула бумажки в печенье, выложила его на поднос и показала все Эвалинн.

– Хочешь попробовать?

Эвалинн проглотила арахисовую массу, которую дожевывала.

– Печенье с предсказаниями, политое шоколадом? Такая твоя новая идея? Знаешь, не хочу тебя огорчать, но я уверена, что видела такое и раньше.

– Видела, да не такое! – Софи усмехнулась. – Ты видела гадальные пирожки, предсказывавшие счастье и удачу. А это печенье предсказывает несчастье и неудачи. Есть разница?

Эвалинн пожала плечами и двумя пальчиками осторожно взяла с подноса печенье. Откусила немного. Глядя на ее лицо, Софи убедилась, что рецепт обречен на успех. Через мгновенье Эвалинн выплюнула все на салфетку.

– Это просто какой-то ужас!

Софи удовлетворенно кивнула.

– Как я и говорила… это в честь Гаррета! Чего ж ты хотела? Какое там у тебя предсказание?

Эвалинн разломила печенье и вытащила бумажку.

– «Как печенье в твоей руке, твоя любовь со временем развалится и оставит лишь скверный привкус во рту», – прочла она вслух, подняла глаза на Софи и пробормотала: – Депрессуха какая-то…

– Угу. Именно.

– Я сразу задумалась насчет Джастина.

– Вот видишь? – снова усмехнулась Софи. – Терапевтическое действие. Традиционное гадальное печенье переполнено оптимизмом. А эти? Здоровая и полезная доза реальности для тех из нас, кто не раз был обманут и знает, что счастье – всего лишь иллюзия.

– Не знаю, пойму ли я когда-нибудь твой замысел, – скептически отозвалась Эвалинн.

Софи лишь пожала плечами:

– А ты попробуй.

Смирись с тем, что ты не можешь изменить. Например, с тем, как ты выглядишь.

Октябрь 2009

Отделение почты, где Софи держала почтовый ящик, было в пяти кварталах от «Шоколат де Соф» – достаточно близко, чтобы она могла при необходимости дойти до него пешком, но на крутом холме, поэтому Софи не хотелось ходить туда чаще одного раза в неделю. Впрочем, чаще и не требовалось, ибо ей приходили лишь деловые счета да иногда каталоги от кулинарных и иных оптовиков. Прошло три недели с тех пор, как Гаррет поместил объявление «Розыск: требуется счастье» в «Сиэтл таймс», и, как и ожидалось, она не получила ни одного отклика во время двух ее предыдущих походов на почту.

Завершая свое восхождение на холм, Софи увидела бездомного мужчину, он махал ей рукой на противоположной стороне улицы. Она быстро помахала ему в ответ, немного отдышалась в ожидании зеленого сигнала, затем перешла через перекресток туда, где стоял он.

– Привет, Софи! Как дела у моей любимой клиентки? – Бездомный весело хмыкнул. Его седые волосы свисали спутанными космами со лба и за ушами на ворот красной фланелевой рубашки. Грязные полосы просматривались на обветренной коже у глаз, лицо скрывала густая борода, перехваченная резинкой под подбородком. Он держал картонную табличку, на которой было написано: «Вьетнам изменил меня. Ты тоже можешь меня изменить. У тебя есть лишняя мелочь?»