Сергей Петров - Тест на блондинку (сборник)

– А мужчина представляется обычно первым.

– А меня Борисом зовут, Лена.

– А откуда вы знаете моё имя? – осторожное движение бровей.

– А мне Дмитрий Ильич сказал. Я видел его с вами в коридоре, спросил: что за девушка, Ильич, к которой ты так благорасположен?

– А-а, тогда… У меня в квартире колонка газовая сломалась. А он объяснял мне, как её можно починить. Но ничего не вышло. Пришлось вызывать мастера и платить деньги.

– А чем же занимался в то время муж такой порядочной и, главное, интересной женщины? – Я изобразил удивление на лице.

Лена помедлила.

– А тактично ли это: знакомясь с женщиной, стараться сразу узнать её семейное положение? – Улыбки её поубавилось, но в глазах явно мелькнуло удовольствие.

Вопрос обескураживал. Я запнулся и не нашёл ничего удачнее:

– А деликатно ли отрывать одинокого мужчину от зарабатывания куска хлеба в напряжении всех сил, самозабвенно навязываться ему в знакомые и тут же выражать сомнение в ценности этого знакомства?

Лена почти перестала улыбаться. Глаза её поскучнели.

– А вам не кажется, что вы врун? Когда это я самозабвенно хотела с вами познакомиться?

Так! Сходил в атаку!

– А…

– Бэ! – с робкой мстительностью повела она головой и демонстративно стала застёгивать сумку.

Я весь сжался и сморщился, не зная, что ответить. И вдруг рассмеялся от всей души над нашей игрой, получая необычное облегчение при этом.

Лена порозовела всем лицом. Всем: щеками, лбом, подбородком, умиляюще аккуратными ушами. Даже шеей. Она покончила с замком. И тоже засмеялась коротко, становясь опять милой и простой.

Только сейчас я снова обратил внимание на её недостаток. На протяжении всего разговора я не думал о нём и даже спокойно выпускал из поля зрения, как деталь совершенно малозначительную. Поразительно. Ведь пожалел я Лену впервые именно из-за досадной заметности дефекта. Поразительно!

Мы быстро перешли на «ты». Я рассказал, что мне тридцать три года, что здесь работаю пятый месяц, что учусь, недавно вот вымучил сессию.

Лена оказалась гораздо более словоохотливой и откровенной. Формально они разведены. Муж – рабочий, последнее место, где он регулярно получал зарплату, – литейный участок «Электромаша», но сейчас завод хронически простаивает, люди в отпусках за свой счёт, и Анатолий пытается «челночничать» между домом и Турцией. Получается плохо, едва окупает расходы. Главная же проблема в том, что он тоже очень любит дочь, не хочет с ней расставаться, и Лена никак на может выселить бывшего супруга из своей двухкомнатной на первом этаже в его однокомнатную на девятом того же дома. Между поездками он скрипит в беспокойном сне раскладушкой из соседней комнаты, иногда читает детективы, смотрит телевизор и бегает по всему городу, рассовывая товар по «комкам». Ещё они часто скандалят.

Сама Лена окончила училище культуры и медицинское, первое – с красным дипломом. Проработала библиотекарем и операционной сестрой в общей сложности десять лет. Потом пробовала себя в журналистике, теперь вот – рекламным агентом у нас.

Я быстро прикинул в уме.

– Постой, постой, Лена. Сколько же тебе лет сейчас?

– Тридцать два, почти как и тебе.

– Сколько-сколько? – Я настолько подался вперед, что чуть не свалился со стула – так велико было моё изумление. – Леночка, клянусь, я думал, тебе не больше двадцати шести!

И это была правда.

Она только улыбнулась в ответ на привычный, видимо, комплимент.

Дмитрия Ильича тогда Лена так и не дождалась. Мы договорились, что она будет захаживать в гости и ко мне.

На следующий вечер я впервые после сессии открыл книгу без особого отвращения…

Бабочка уже давно снова отчаянно билась о стекло: делала последнюю перед ночью попытку освободиться. Почти кончилось вино. Достали из холодильника ещё бутылку. В трудно остывающем воздухе знойного дня она тотчас же задышала испариной на столе. Хозяин молчаливо и осторожно прижал бабочку ладонью к стеклу, бережно сжал кулак и освободил её в форточке. Ошалевшая капустница пропала за подоконником. Теннисистки всё ещё играли, и в наплывающей неге сумерек их фигуры казались особенно белыми и подвижными. Разлили по бокалам вино. Отпили. Захрустели салатом. Он по-прежнему был недосолен.

– Наше издательство размещалось на первых двух этажах четырехэтажного здания. Выше – страховая компания и два частных нотариуса. Вкупе они глухо враждовали с Бешуевым из-за того, что их клиенты вынуждены подниматься и спускаться по лестницам, а мы, работающие только с бумагой, роскошествуем внизу.