Ольга Вереск: Драконья кровь. Часть 2. "Белый воин"

Войдя в гостиную, где в камине задорно трещали сухие поленья, я зябко передёрнула плечами, пытаясь сбросить напряжение. Орнелла же... Оренелла же начала сходу на меня орать:

- О чём ты думала, Кьяра?! Он же мог тебя убить! И вообще, какого демона, ты делала ночью посреди сада?!

- А вы догадайтесь, графиня, вы же умная женщина! - устало опустившись в кресло у камина, я оглянулась на мать Рихарда.

- Твою мать! - выругавшись и нецензурно, что было впервые, графиня прошла к шкафчику и вынула оттуда початую бутылку крепкого коньяка. - Кажется, мне надо выпить!

- И мне! - вздохнула я и потерла виски.

- А тебе нельзя, горе-мамаша! Тебе еще думать, как Шейну погром в лесу объяснить!

Я лежала на спине и рассматривала свод пещеры. Странные рисунки покрывали каменный 'потолок'. Багряно красные 'воины' на белых 'волках' гнали стадо неизвестных мне раннее животных. Огромных, гораздо больше, чем их преследователи, и, тем не менее, уходящих от погони. Длинные изогнутые к верху клыки, шарообразное туловище и непонятный отросток, больше похожий на жгут, выходящий из небольшой круглой головы - вот, что сразу бросилось мне в глаза, когда я пыталась рассмотреть жертв этой сказочной охоты.

Кто были эти люди и люди ли?! Почему кому-то было так важно запечатлеть их на камне?! И почему здесь, в этой необычной пещере?!

Отблески пламени в очаге создавали впечатления, что мифические существа живые. Они двигаются, дышат, и они казались мне куда настоящее, чем я сама.

'Я умерла?!' - страх на мгновение парализовал меня и... тут же отпустил. 'Да, я умерла. Там, на кресте. И я верю, что Эйнар снял меня с этого орудия пытки уже бездыханной. Теперь всё для меня встало на свои места, и татуировка со снежным узором, и то, что я совершенно не боялась смерти как участи, которая могла меня настигнуть здесь в мире льда и холода. Осталось понять только одно - почему Праматерь, как говорил мрар, вернула меня к жизни?! Разве путь мой не закончился здесь?! Разве мало я страдала?!

В моей жизни не осталось ничего и ни кого, ради чего стоило жить.

Воспоминания, тяжёлой, удушающей волной накрыли меня. Испытывая боль, я прикрыла веки. И увидела их.

***

- Мама, я так счастлива! Они идут, мама! О, богиня, я же совершенно не готова! - я так волновалась, что с трудом могла найти свои туфельки. Глупая привычка, забираться на подоконник, широкий и удобный, и мечтать, устремив свой взор за горизонт!

- Ти, милая, прекрати! Твои мелькания у окна мешают мне закончить узор, - спокойный тон матери не мог охладить мой пыл. Я словно была вся наполнена ожиданием чуда. - И ты прекрасно выглядишь. Более чем для этой кучки завистливых зевак.

- Мама, но... это же сваты! От Тэнэта! - прихватив с трюмо щётку, я пыталась быстрее привести в порядок мои непослушные волосы, пока желанные гости входили в дом с дарами. Отец их задержит, исполняя отведенную ему роль по извечной традиции Приграничья - упираться и дочь свою замуж не отдавать.- А вдруг я им не понравлюсь?! Вдруг?!

- Да уж, как же! На такое счастье я бы не надеялась! - вздохнув, мать отложила пяльцы в сторону и, отобрав у меня расчёску, стала колдовать над моей головой. - Дай-ка мне! Так ты себе все пряди спутаешь!

- Ма, почему ты против Тэна?! Чем он тебе не люб?! - нервно разглаживая подол небесно-голубого платья, которое я сегодня одела, будто чувствовала, что этот день станет для меня особенным, спросила я мать. - Он хорош собой, из знатной семьи и, кажется, любит меня!

- В том то и дело, мой Цветочек, что 'кажется'! Поверь моему сердцу, а сердце матери обмануть трудно, не тот огонь горит в его глазах, что в глазах любящего мужчины.

- А ты поверь моему сердцу! Он любит меня! Я знаю! - вскочив на ноги, как только заботливые женские руки воткнули в тяжёлый узел из кос последнюю шпильку, я устремилась к заветной шкатулке. - Тэнэт, он невероятный! И такой... Такой!

Не выдержав насмешливого взгляда, я вынула стопку писем, любовно перевитых алой ленточкой.

- Смотри! И это - всё мне! Все до единого! И в каждом - любовь! Не веришь?!

- Верю, мой нежный цветок, тебе верю! Верю дрожи в твоём голосе. И верю блеску твоих глаз! - улыбнувшись, мама обняла меня и прижала к своей груди. - И если ты - счастлива, я отойду в сторону. До тех пор, пока Тэнэт - причина вот такой твоей улыбки, я не враг ему.

- Ооо-о, мамочка, ты полюбишь его! Непременно! Его нельзя не любит, ведь он просто сказочный! - лёгкая нить речного жемчуга легла мне на грудь, прикрытую кружевом платья. - Правда, сказочный!