Гурам Сванидзе - Сборник рассказов

Ваня одолжил мне несколько книжек с советами Дейла Карнеги. Напоследок я сказал, что мне скоро уезжать в Москву, и надолго, что собрался в аспирантуру и что даже тема определена. Назвав её, я вызвал тем самым восторг у Вани.

– У меня кое-что припасено для такого случая, – многообещающе заметил он. – Ты будешь завтра на работе? Позвоню обязательно.

Дина провожала меня до ворот. Отец остался с матерью. Миловидная, живая девочка была по-детски непосредственна. Она каждый раз краснела, когда я задавал ей вопросы или когда на нас беспардонно таращилась дурно воспитанная детвора.

Дали жила в квартале от Мироянов. По дороге я снял значок и галстук. Мы пили кофе, ели пирожные и шоколад, смотрели ТВ. Когда начались ласки, я вдруг вспомнил о визите к Ване.

– Только что я был в одном дворе по соседству, – неожиданно заявил я, – на меня смотрели как на инопланетянина.

– Где это?

– Есть такой Ваня Мироян. Он мне книжки одолжил.

– Кто-кто? – переспросили меня. – Теперь понятно: к малахольному пришёл другой малахольный, небось со значком. Совсем недавно ты перестал приходить ко мне с комсомольским значком, и я почла это за достижение.

– Дался тебе этот значок! – обиделся я.

Дали тоже обиделась и замолчала.

– А что за тип этот Ваня Мироян? – продолжил я, что вызвало очередной приступ истерики у моей подружки.

– В кой веки раз приблизились к экстазу – и тебе начинают задавать неуместные вопросы! – бросила она.

Но злилась она недолго, отошла, тон её речи изменился. Дали рассказала, что мой «пациент» учился в её школе. Считался школьной знаменитостью.

– Ваня подавал надежды. Запросцы у него, я тебе скажу, всегда были завышенные. Однажды мальчишек взяли на военные сборы. Приехал какой-то важный офицер и спрашивает, чего, мол, не хватает. Кто о засиженном мухами хлебе говорил, от которого понос бывает, а Ваня – почему газеты не привозят. Анекдоты рассказывали на эту тему в школе. Вообще он настырный мужик. На работе его оскорбил начальник – так Ваня затаскал его по инстанциям, пока того не заставили публично извиниться.

Дали замолчала. Закурила и продолжила:

– У несчастного брат умер. Работал инкассатором в магазине. Умер в Харькове, в гостинице. Бедный Ваня съездил за братом, а у самого ребёнок в больнице лежал. Врождённый порок сердца.

– Неужели ты говоришь о девочке! – воскликнул я.

– Нет, то был мальчик. Он тоже умер.

Я поёжился.

– Ладно мартиролог разводить! Скоро мне в Москву, будешь ко мне наезжать?

Тут моя подружка смолкла, и надолго; по её щеке предательски скатилась слеза…

На следующий день позвонил Ваня. Его супругу уложили в больницу. Мол, обещанный текст сможет передать только вечером. Я пригласил его к себе. Моя жена и тёща постарались и к приходу Вани накрыли весьма богатый стол. Во время застолья поговорили о его супруге. Говорили обо всём. «Какой умный мужчина!» – отозвалась о Ване тёща. Я вернул ему Карнеги, а он оставил интересный для меня материал. Я предложил ещё раз зайти ко мне в гости.

При написании диссертации я хотел было воспользоваться материалами Вани – позаимствовал два-три абзаца. Но возникла проблема, как и где помянуть цитируемого автора, материалы которого нигде не публиковались. Посоветовался с другими аспирантами. Один из них смерил меня взглядом и сказал, что плагиат наказуем, но очень удобен. Достаточно только не поставить кавычки и не сделать потом сноски. Таким образом присваиваются мысли академиков, не то что какого-то Вани Мирояна. После некоторых колебаний я решил не пользоваться Ваниным текстом.

По моём возвращении в Тбилиси уже правила бал перестройка. Это было особенно заметно по ЦК ЛКСМ, перед которым я почёл нужным отчитаться об аспирантуре. В здании, некогда чинном и многолюдном, было пусто. Я зашёл ко второму секретарю. Он был абхазцем. Мы перебрали много общих знакомых из Сухуми. Заглянула секретарша.

– Первый приехал и зовёт, – сказала она.

– Он при галстуке? – осведомился второй на тот случай, чтобы не выглядеть презентабельнее своего начальника.

– Да, при галстуке, но без значка, – хитро улыбнулась секретарша. – Надо бы ему напомнить.

Второй затянул галстук и поправил значок. Я предложил ему встретиться позже.

– Есть ли смысл? Теперь я последний из вторых, а тот последний из первых. Приезжай в Сухуми, шашлыками угощу.

Через некоторое время я узнал, что мой собеседник тайком уехал из Тбилиси и примкнул к абхазским сепаратистам. Этнические конфликты было уже чем-то состоявшимся в стране, куда я вернулся.