Наталья Горская - Власть нулей. Том 1

Глаза к темноте быстро привыкают. Мешает только, что вспышка автомобильных фар мгновенно ослепляет, после чего какое-то время ничего не видишь и невольно замедляешь шаг. Было бы уличное освещение, и дальний свет не бил бы так по глазам за счёт резкого контраста. Была бы здесь иллюминация, как на Невском, тогда никакие фары не страшны… Хотя, зачем расходовать столько электроэнергии? Достаточно хотя бы пять фонарей с каждой стороны. Да и с одной стороны было бы очень неплохо… фонаря два-три. В начале дороги, в конце и где-нибудь посередине… Что тут гадать: если бы да кабы. Глаза можно и ладонью прикрыть. Хотя сумки мешают.

Хуже всего, что автомобили проезжают и обдают прохожих грязью с ног до головы, так что и плащ-дождевик не спасает. Приходится прыгать через канаву и ждать там у заборов частных домов, когда проедет машина. Иногда так напрыгаешься, что начинает казаться, будто не домой идёшь, а проходишь подготовку в лагере для совершения диверсий в тылу врага.

Впереди меня тоже кто-то остервенело скачет через канаву и обратно. Снова слепит глаза автомобиль – это наш стоматолог поехал жену из ГИДУВа встречать. Отскакиваю через канаву к забору, а на меня следом кто-то тоже прыгает. Это скачет санитарка из районной больницы Вероника.

– Тьфу ты, Наташа! – ругается она. – Я и так уже каблук сломала!

– Надо правильные каблуки носить, а не шпильки. Носи платформу – ей ничего не страшно.

– Ну да, с неё так полететь можно! Хочется пройтись на шпильках, – замечталась она, припадая на пятку, где отсутствовал каблук. – Никак не могу вытравить из себя эту глупую бабью натуру. Хочется красиво пройтись, да по асфальту, чтобы кругом было красиво: красивые дома, машины, цокающие каблуки… Да ещё бы трезвого кавалера в хорошем костюме и при галстуке. Вот она, настоящая жизнь!..

– Вот бляди! – отчётливо выругался на это пьяный мужик, сидящий на обочине и свесив ноги в канаву. – В мире такая напряжённость, а им хоть бы хны…

По его виду можно сказать, что он тоже едет с работы, но по суровой мужской традиции в сильно изменённом состоянии сознания.

– Подумать страшно, что такое чудо к какой-то бабе домой сейчас явится, – шепчет Вероника, чтобы мужик не услышал. – Его же до полуночи не отстирать! Хорошо, мой бывший сбежал, в Райцентре какую-то дуру нашёл… Хоть бы кто довёз, ведь больше часа придётся по такой дороге ковылять…

Как раз сзади едет машина. Мы дружно отскакиваем, Вероника одной ногой попадает в канаву и набирает полный сапог воды, а я наоборот перелетаю дальше нужного и рву пальто о ржавую сетку ограды. Машина останавливается и слышен голос местной портнихи Ларисы:

– Дамы, вас не подвезти? А то мне всё равно домой ехать, а пассажиров нет.

– Нет-нет, ну что Вы, Лариса Павловна, – валяет дурака Вероника. – Мы по грязи хотим пройтись – у нас хобби такое на досуге.

– Хватит трепаться! – смеётся Лариса. – Залезайте быстрее, а то вон «КамАЗ» прёт из леспромхоза – не разъедемся.

Нас не надо долго уговаривать, поэтому мы уже сидим на заднем сиденье Ларкиного «жигулёнка». Днём Лариса работает в районном ателье по пошиву одежды, потом моет полы в продуктовом магазине, а вечером подрабатывает таксистом.

– А что ты будешь делать? – объясняет она свою любовь работать. – У меня же трое детей: сын, дочь и муж.

Муж Ларисы – бывший телемастер, которого мы встретили утром, о чём я ей и сообщаю.

– Мой уже дома, – говорит она. – Отмыт, оттёрт, накормлен и заперт. А детей к сестре отвела… Хоть бы повзрослели скорее. Чтобы можно было с ними отца оставлять.

«Жигулёнок» переваливается по ухабам, перелетает по настилу из досок над оврагами и ямами. Иногда кажется, что это не автомобиль, а катер по реке идёт: по бокам расходятся брызги воды, как волны, и качка. По артикуляции выхваченных из темноты светом фар пешеходов видно, что они матерно ругаются в адрес каждой машины. А может, и в адрес разбитой дороги, промокшей обуви, слякоти с неба и просто треклятой жизни. Лариса ещё кого-то подбирает по пути, и мы наконец-то подъезжаем к нашему кварталу.

Захожу в подъезд и, пока поднимаюсь на свой этаж, мечтаю, как сейчас сяду в тёплую ванну, потом выпью горячего чаю, но мечты мои гаснут вместе с электричеством. Электричество, собственно, занимало не главное место в мечтах: была бы горячая вода. О, горячая вода – это такое чудо, это такое счастье!..

Воду отключили через полчаса. Да чёрт и с ней! Не надо мне ни ванны, ни чаю. Тем более, чего я стану грохотать тазами в темноте, когда весь дом спит: многим через шесть часов уже надо вставать и бежать на самую первую электричку. Мне бы отмыть сапоги и пальто, а это можно сделать и холодной водой.