Михал Русинек - Непотерянный рай

— Можете себе представить, какое тут бывает светопреставление, когда во всех боксах одновременно включают магнитофоны. И без того здесь Вавилонское столпотворение. — Якуб был предельно любезен, взяв на себя роль гида.

— Для моего слуха уже достаточно, — пожаловался Анджей. — Одна мелодия заглушает другую, третья предыдущие, я вообще ничего не слышу.

— А те, что в боксах, умеют слышать только свою музыку, которую предлагают на продажу.

— Как во всем этом можно разобраться? — удивленно прошептала Эва.

Она шла через холл, ослепленная бьющей многоцветной рекламой. Здесь со всех сторон надвигались на человека мигающие огни, вспышки, софиты, примитивно-вульгарные, ярмарочные снимки. Часто на фотографии у новоразрекламированного кумира поп-музыки хлопали веки, или он стрелял глазками в зрителя, а над головой певицы вспыхивали султаны из стеклянных светящихся трубочек. Глаза болели от света, блеска, вспышек.

— Пагода Рекордс. Буэнос-Айрес.

— Изабель музи́к. Лабрадор.

— Джапан мьюзик. Синко мьюзик. Токио.

О некоторых известных фирмах Эва слышала раньше, но мысль о том, что сейчас здесь находятся представители всех самых крупных музыкальных фирм, просто оглушала.

— Эми Лимитед. Лондон.

— Лондон-Париж мьюзик.

— Плейбой мьюзик. Лос-Анджелес. Калифорния.

— Пэт Маркони.

— РСА Рекордс. Нью-Йорк.

— Барклай.

Надпись «Барклай» мелькала особенно часто, так как боксы этой фирмы занимали значительный участок коридора. Якуб, чувствуя себя как дома, почти одним из организаторов фестиваля, поскольку входил в Совет директоров, старался всячески разжечь интерес Эвы.

— Знаете, сколько должен платить такой «Барклай» за свои боксы? Ведь несколько квадратных метров площади стоят здесь тысячи долларов.

— Видимо, хорошо зарабатывают, если могут платить. А наши фирмы здесь есть?

— Разумеется. На четвертом этаже есть несколько секций. Мы участвуем в фестивале как наблюдатели. У нас другой стиль рекламы, и мы не занимаем такой территории, как «Барклай».

Якуб остановился перед дверью с надписью «Дирекция»:

— Зайдем сюда.

Это было тихое, уютное клубное кафе. Несколько человек сидели за столиками, пили кофе и разговаривали.

— Везде толчея, а здесь так мало народу, — удивилась Эва.

— Сейчас все деловые разговоры проводятся в секциях. Клубная комната просто убежище для таких, как я, бездомных. Но через час сюда набьется полно журналистов. Что закажем? Виски, коньяк?

— Спасибо. Мы не пьем, — отказался Анджей.

— С каких это пор ты стал трезвенником?

— Как отправился в путешествие. Мы с Эвой дали обет на некоторое время забыть о виски, водке, коньяке… Но кофе выпьем с большим удовольствием. Меня лично этот запах просто пьянит.

— Ладно, пусть будет кофе.

Когда чашки уже стояли на столике, Якуб рассказал им программу фестиваля.

— Вечером — концерт, билеты уже есть, входные я вырву после обеда, только дайте мне свои фотографии. Встреча с Альберти скорее всего послезавтра вечером во время приема. У нас будет особый случай, сейчас узнаете. — Он залез в папку и вытащил оттуда конверт с тисненой надписью. — Здесь приглашение на самый фешенебельный раут этого года. Банкет дает Бразилия. Они субсидируют негритянский ансамбль «О Глобо». Говорят, очень интересный. Сегодня вечером мы его увидим.

— Спасибо, Якуб.

— Я хочу отдельно вас поблагодарить. Вы столько для меня сделали. Если б Альберти не прислал приглашение, меня здесь не было бы.

— Стоп! — Якуб перебил Эву. — Не благодарить! Не терплю! — Он был нарочито груб. — Наш долг заботиться о прекрасной даме. Да, Эва, я хочу вас предупредить, что здесь учитывается не столько талант, сколько внешность, улыбка, ну и так далее — короче говоря, все вместе. Иногда они делают звезд из бесталанных певиц… Все могут. Это жестокий, а может быть — для кого как! — и волшебный мир.

— Знаете, Якуб, для меня сегодня он только волшебный!

Какой же на самом деле этот знаменитый, фестивальный Канн.

У него ничего нет общего с тихим французским городком, какой раскинулся возле их гостиницы «Амироут».

На бульваре Круазетт совсем иной мир… Многоязычное людское море заполняло кафе, рестораны, сверкающие никелем бары, изысканные приморские бистро, пространные террасы роскошных отелей, полукольцом окружающие пляж. В баснословно дорогих апартаментах гостиницы «Карлтон» или «Рояль», «Маджестик», «Мартинез», «Мирамар» гнездились миллионеры, промышленники, пластиночные, кассетные магнаты, агенты, импресарио, различного рода аферисты, мошенники, сводники и дешевые репортеры.