— Спасибо, спасибо, так я и записал.
— Номер очень хороший, синьор, с выходом в небольшой сад. Хотите посмотреть?
Она уже держала в руке деревянную грушу с ключом и интригующе вращала ею в воздухе.
— Прошу вас.
Номер действительно был удобный, достаточно большой, уютно обставленный, при нем садик величиной не более платформы грузовика. В центре садика важно стоял каменный амур с отколотой ногой, которая валялась рядом на выцветшем шезлонге.
Анджей с признательностью кивнул головой:
— Спасибо, мне очень нравится, я могу оставить здесь свой чемодан? Хочу побродить по городу.
— Конечно, с этой минуты номер в вашем распоряжении, а формуляры вы можете заполнить вечером. Спокойно идите в город, Венеция ждет вас. И вашу жену.
Настойчивая, загадочная улыбка большеглазой девушки сопровождала его до дверей.
— Четырнадцать сорок, — услышал он вслед. — А цветы можно купить за углом, около гостиницы «Капрера».
— Спасибо, большое спасибо, синьора.
Двери закрылись, и он облегченно вздохнул. Почему он так оробел перед очаровательной итальянкой?
«Что за бес сидит в этой красотке, — подумал он. — Ее радует то, что я жду женщину и поселюсь с ней в этом номере. Да! В Венеции все благоприятствует истосковавшимся по встрече людям. Старая добрая туристическая школа. Они хотят, чтобы за те лиры, которые хорошо умеют считать, люди провели здесь счастливые минуты».
Теперь он шел по улице, полный надежды на встречу с профессором Альберти. Ему хотелось приготовить для Эвы сюрприз. Он постарается поговорить с Альберти, поблагодарит его за приглашение Эвы в Италию и передаст письма, которые лежат у него в кармане и могут очень помочь.
«Если и это я улажу сегодня, — подумал Анджей, — те для Эвы это будет неплохой подарок».
Дом профессора он отыскал легко, так как тот находился позади здания Прокурации, в самом старом районе Венеции. Мало кто мог позволить себе роскошь жить почти на самой площади Сан-Марко. Анджей прошел под арками, через двор, украшенный старинными скульптурами, высеченными из мрамора, из которых любая могла бы стать гордостью любого музея, здесь же они стояли просто на улице. Потом он поднялся по истоптанным за многие века ступеням и на втором этаже увидел ренессансную нишу, а в ней — бронзовые двери с выгравированной на латуни надписью: «Проф. Бенито Альберти».
Анджей позвонил. Сначала послышался писклявый лай, потом раздались шаги, и двери открыла худая женщина с острым носом и скупыми жестами, совсем непохожая на итальянку.
— Здравствуйте, синьора. Прошу прощения, мне хотелось бы повидать профессора Альберти. — Он представился и по ее ответу понял, что перед ним жена профессора, он знал, что она немка, что родители ее очень богаты и что именно с помощью ее денег Альберти сделал карьеру.
Она провела Анджея в просторную гостиную. Старинная мебель и картины придавали комнате музейное очарование, но все было чопорно, от всего веяло отчужденностью и холодом.
Их беседа длилась не более минуты.
— Мне очень жаль, но вы не сможете увидеться с профессором Альберти, — начала она официально, как будто речь шла о ее шефе. — Он серьезно болен. Я весьма сожалею.
— Извините, что я появился в столь неурочное время, но может быть, через несколько дней?.. — У него оставалась надежда. — От своего имени и от имени нашего института я желаю господину Альберти всяческого здоровья. — Он уже злился на себя: в голосе прозвучал оттенок личной заинтересованности. — У меня есть письма к профессору, одно — приглашение от нашего института, а другое — пожалуй, частного характера.
Она взяла письма и положила их на мраморный стол, Анджей почти не сомневался, что эти письма сразу к Альберти не попадут.
— От имени профессора я вас благодарю… но мне искренне жаль… что сегодня и, наверное, в ближайшие дни он не сможет вас принять. Я постараюсь передать ваши письма. Он мог бы вам позвонить. Как долго вы пробудете в Венеции?
— Неделю, до воскресенья.
— Это, конечно, мало, но перед вашим отъездом я, наверное, буду что-то знать.
— Я живу в гостинице на Листа ди Спанья. Если позволите, я оставлю номер телефона.
Он записал номер, который она тем же пренебрежительным жестом положила рядом с письмами.
— Если профессор будет чувствовать себя лучше, он позвонит вам.
Он не успел докурить сигарету, энергично вмял окурок в пепельницу и встал:
— Большое спасибо, синьора, до свидания.
— До свидания.
Читать дальше