– Я знаю, чего ищу, – сказал он. – А вечером я обещал поужинать с моей секретаршей. Так что мы не имеем права терять время.
– Я бы с удовольствием пригласил вас на ужин, – разочарованно сказал Роберт Броннен. – Мой брат и компаньон, к сожалению, в отъезде, так что я был бы рад, если бы вы скрасили мое одиночество.
Петри Ульссон бросил похотливый взгляд на секретаршу, восторженно разглядывающую одну из кунцельманновских фальшивок. До сей поры она не проронила ни слова.
– Я только наскучу вам своей финской молчаливостью, – сказал он. – К тому же я обещал фрекен Нюберг, что она сможет вернуться в гостиницу пораньше.
– У нас есть несколько графических листов Менцеля, может быть, они заинтересуют вас. Сейчас принесу папку.
Но директор Ульссон раздраженно замотал головой:
– Не будем терять времени, господин Броннен. Ваши предложения – не совсем то, что я ожидал. И если быть честным, мне бы хотелось поскорее взглянуть на Эренштраля, пока он не ушел к кому-нибудь еще.
И Роберт Броннен, изобразив на физиономии разочарование приказчика, упустившего важного клиента, пошел за гостями к такси.
На третьем этаже чудом уцелевшего в войну здания начала века красовалась латунная табличка с логотипом аукциона «Адлерсфельд». Дверь открыл господин Полянски, директор вновь открытого аукциона в Западном Берлине, – красивый молодой человек с прической а-ля Рудольф Валентино и немного женственными манерами.
– Визит господина Ульссона для нас большая честь, – произнес он. – Так же, как и господина Броннена, с кем я до сих пор не имел чести быть лично знакомым. А кто же эта очаровательная молодая дама?
– Фрекен Нюберг, – представилась секретарша и осеклась, перехватив свирепый взгляд директора.
– Очень и очень приятно! – Полянски поцеловал ей руку. – Для нас крайне необычно, что заказчики желают посетить аукцион в частном порядке, и еще более необычно, что мы идем им навстречу. Как правило, мы посылаем нашим почтенным клиентам подробный каталог. Но господин Броннен был настолько любезен, что позвонил и дал себе труд рассказать, что господин Ульссон очень занятый человек, что вы приехали издалека, et cetera, et cetera… К тому же, как сказал наш высокоуважаемый коллега, вы точно знаете, что хотите… Прошу вас, прошу, входите.
Речь господина Полянски псевдоаристократической вычурностью напоминала геральдический щит его же фирмы (хотя более внимательный слух уловил бы в нем откровенно приказчицкую приторность). Господина Полянски на самом деле звали Виланд Рот. Он зарабатывал на жизнь как артист в варьете для мужчин на Винтерфельдтплац. Работа гомосексуального артиста в Западном Берлине не принадлежала к числу высокооплачиваемых, поэтому за приличный гонорар он был готов на любой заработок. К тому же Рот был активистом, он неустанно боролся против распространенной в обществе гомофобии, поэтому когда его знакомый (а также, будем честными, любовник на одну ночь) Роберт Броннен рассказал ему о миллионере, которого они собираются облапошить, он с удовольствием согласился, чувствуя себя еще и борцом за правое дело.
Все более и более вдохновляясь, он пригласил общество в зал, который в обычной жизни служил Виктору Кунцельманну берлинским ателье.
– Наши дороги с господином Бронненом, если не считать приятного телефонного разговора, доселе не пересекались, – сказал господин Полянски, предлагая директору сигарету. – Но реноме фирмы «Братья Броннен» вызывает огромное уважение, так что я не мог не пойти ему навстречу. А вы, господин Ульссон, насколько я понимаю, известный в Европе коллекционер. Если не ошибаюсь, особый предмет ваших интересов составляет скандинавская живопись времен барокко?
– У господина Ульссона очень мало времени, – сказал Роберт Броннен с еле заметной нервозностью.
– Да-да, я понимаю… Конечно, конечно… Время – деньги. В таком случае мы без всяких предисловий предложим господину директору взглянуть на наши раритеты.
На входе в зал их окинул подозрительным взглядом чернокожий военный в парадной форме американской армии. Директор Ульссон понял, что аукцион придает очень большое значение безопасности – это произвело на него впечатление, значит, речь идет и в самом деле о больших ценностях. На латунной бляхе, украшающей левый нагрудный карман охранника, он прочитал имя: «Вильсон».
– Мы нанимаем охрану с почасовой оплатой, – объяснил Полянски, приглашая гостей в зал, – не доверяем, знаете ли, обычным охранным бюро. А американские мальчики рады каждой марке. Вильсон дежурит эту неделю. У нас за последнее время собралось много бесценных работ…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу