Александра Николаенко - Светофор, шушера и другие граждане

А Кобылин прямо на глазах от ненависти к шершню Пусякину сохнет, и у него при виде Васи чешутся руки.

Совсем счастливый человек доходит. И нет ему больше сил терпеть козявку Пусякина подле себя каждый божий день, рядом со своим рабочим местом.

Он уже с утра субботы просыпается с мыслью, что в понедельник опять Пусякин.

Он только на отпуск заявление в канцелярию несет, а уже думает: вернусь, и опять Пусякин.

Пусякин ему уже повсюду мерещиться стал. Ему снится, что Пусякин с его женой шуры-муры, ему снится, что у его жены от Пусякина дети, и в детях ему стали видится пусякинские черты. (Уж очень подозрительно трудолюбивые растут у Кобылина детки.)

Словом, беда с человеком творится.

Совсем беда. И поговорить ему не с кем…

И вот, приходит однажды Кобылин под вечер к Леночке из бухгалтерского, с тортиком и шампанским. И что же?

Что же…

Что-то кажется ему подозрительным. И в квартире как-то уж очень явственно попахивает знакомой козлятиной, и Леночка из бухгалтерского неестественно (кажется Кобылину) улыбается…

И видит Кобылин, дело нечисто. И он давай принюхиваться, глазами по углам и стенкам стрелять и оглядываться… Чует, несет козлятиной! Точно несет, и запах вроде бы из шкафа.

Только Леночка на кухню вышла, проверить горячее, как Кобылин к этому шкафу шасть! И распахнул створки настежь…

И оттуда, прямо из этого шкафа, на него испуганно таращится шершень Пусякин Вася…

«Ааааааааааа!» – завопил Кобылин и бросился душить Пусякина.

«Ааааааааааа!» – завопил и Вася, стараясь выкрутится из лап Кобылина.

Но силы были неравны, и, бросив труп ненавистного шершня в шкафу, Кобылин, растопырив ужасные пальцы, бросился на изменщицу.

Задушив и ее, Кобылин накинул пальто и бросился в свою квартиру, где (казалось ему) у него от Пусякина дети и жена с Пусякиным шуры-муры…

Так лишился ума ведущий менеджер финансового отдела ООО «Роспромсвет» Семен Петрович Кобылин. И его поймали на площади Народного ополчения, перед памятником, где он кричал «Беееее!», кусал прохожих зубами и съел все гвоздики.

А черт тем временем походил по квартире задушенной бедняжки (Леночки из бух. отдела), никакого Пусякина там не нашёл… (это ведь от него, сатаненка, пахло козлятиной), и он походил, поцокал, пошлепал язычком у себя в серых деснах и открыл по случаю победы бутылку «Советского»…

К одному человеку, скульптору похоронного бюро «Светлая память» И. А. Курочкину, когда он у себя в мастерской выпивал с бюстом профессора Александра Сергеевича Краепятова (академика Краепятова) за его здоровье, явился сам он. Усопший.

Покойный Краепятов.

Профессор.

«Твое здоровье, брат г-голова!» – только что, дружелюбно чокнувшись с головой, выговорил скульптор ПБ «Светлая память», как вдруг на лестничной площадке раздался лязг лифтовой челюсти, вой домовой шахты, и приставленная к мастерской под косым углом (однако же запертая на цепочку) дверь мастера вздрогнула и пошатнулась.

Жалобно звякнули алюминиевые звенья цепи. Покосилась на гвозде подкова на счастье (подарок старого друга), и сама натура, опрокинув на своем пути жалкую преграду дверной коробки, мрачно ступила внутрь темной коридорной кишки мастерской (помещение чердачного типа, цокольный этаж), окруженная клубами пепла, пыли и потолочной штукатурки.

Радио «Маяк» оборвало свою передачу.

Кот художника Брюля (разноцветный кот всякой масти в полоску и с зелеными ушами…)

Да, у Брюли были зеленые уши, но в этой котовьей подробности не было ничего потустороннего. Ничего неестественного; тем более в этом не было решительно ничего сверхъестественного, чтобы этим можно было порадовать любопытство читателя.

Просто хозяин мастерской на «Трубной», скульптор И. А., был творческий человек; и в перерывах между работой над надгробными монументами писал маслом на стенах своей мастерской, стеллажах и шкафу (и на холодильнике тоже) абстракционные зеленые пятна.

Высказывая свою душу.

Мастер не может жить, не высказывая никому свою душу. Так Курочкин И. А. высказывал свою душу всем свободным поверхностям мастерской, и это занятие приносило ему радость, всю, какую могло принести.

Так что у кота Курочкина Брюли всегда были зеленые уши. Зеленые уши, разных оттенков. (В зависимости от настроения мастера.)

Как мы уже упомянули, в этом не было ничего сверхъестественного. Вполне себе объяснимый творческий процесс.