Этери Чаландзия - Архитектор снов

Все больше распаляясь, Зорькин тряс кудрями.

– Они – подобие смерти. Вот что это такое! Не форма подсознания, а часть знания. Того самого огромного знания, которое все ищут и никак не могут найти… И эти люди, которых я видел во сне, они где-то существуют, я думаю, что…

На этих словах наступила развязка. Было странно не то, что старший Зорькин закричал так страшно, странно было, что он так долго не кричал. Зато теперь его монолог был крайне выразительным. Он в таких выражениях послал своего брата и к богу, и к дьяволу одновременно, что даже Филиппыч, известный мастер непечатного слова, пожалел бы сейчас парня. Но старший Зорькин был беспощаден. Он так орал, что одухотворенные светом открытия глаза брата вскоре налились гневом, обидой и слезами. Как он ошибался!

Старший братец не только не воспринял серьезно его слов, он вообще его не слушал, пока не обнаружил, что под аккомпанемент бессмысленной, с его точки зрения, болтовни, аппарат уничтожает часть загруженных в него пленок. Потрясенный, он не сразу смог собраться и невольно дал младшему поговорить, но теперь и ему было что сказать. И к снам это не имело ни малейшего отношения.

Но не только Зорькины воевали в то утро. У Валериана тоже день не задался. Он и встал в плохом настроении, а уже к десяти часам утра успел переругаться со всеми в доме. Сначала ему испортил настроение Никитка, который должен был убрать двор и вывезти контейнер с мусором из-под окон Валериана. Вместо этого он накануне так надрался со своими собратьями, что к утру не то что мусора, собственных рук перед глазами не мог разглядеть.

Когда Валериан заглянул в его каморку, Никитка и его кореша еле шевелились в алкогольном угаре. Валериан брезгливо осмотрел помещение, вырвал из неживых рук одного из пропойц недоконченную бутылку водки, вылил ее в раковину, в сердцах сбросил туда же и вышел, хлопнув дверью. Никитка, предчувствуя недоброе, имел силы только приподняться над столом и звуком, похожим то ли на стон, то ли на рык, проводить старшего товарища.

Через полчаса Валериан в дым разругался с соседями, которые сделали ему выговор за Никитку так, словно тот был ему сыном, а под конец и вовсе сокрушительный скандал случился у Валериана с управдомом, к которому немедленно побежали жаловаться обматеренные им жильцы.

Валериан и управдом сошлись на лестничной площадке, долго изощрялись в оскорблениях и словесных атаках, потом выдохлись, смерили друг друга уничтожающими взглядами, обменялись последними проклятьями и, хлопнув дверями так, что из-под крыши сорвались перепуганные голуби, разошлись по своим этажам.

Управдом остался доволен. Подобные скандалы были для него, как кровопускания. Вернувшись к себе, он немедленно повалился на диван и заснул с чистой совестью и счастливой улыбкой на лице.

А Валериан все не мог успокоиться. Он злился, как собака, а оттого, что понимал всю ничтожность повода, злился еще больше. Побегав по квартире из угла в угол, он вдруг принялся сдирать со стен обои. Ловко перебираясь со стола на кровать, с кровати на стул и в обратном направлении, он беспощадно рвал бумагу в клочья. Заглянувший к нему на шум сосед растерянно осматривал ободранные стены.

– Филиппыч, ты чего? – спросил он хозяина.

Тот на мгновение остановился, словно хотел собраться с мыслями и заорал куда-то в потолок.

– Я что?! Я ничего. Обстановку меняю! Не видишь? Ремонт делаю! Обои старые надоели, сил нет! Глаза бы мои на них не смотрели! Вообще не понимаю, кто их поклеил? Это какой же вкус надо было иметь, чтобы эти вазоны на стенку наворачивать! А?!

Он подцепил и оторвал приличный кусок и с угрожающим видом развернулся к соседу.

– А это разве не ты клеил, Филиппыч? – спросил тот и тут же пожалел о своих словах.

Глаза старика затопило кровью, он плюнул в сердцах и, сопя, потащил стол к противоположной стене.

– Ладно,– пробормотал сосед.– Ничего, ничего. Такое бывает, говорят, бесы бесятся. Ты, это, осторожней по мебели-то скачи. Мало ли чего…

Сосед сбежал, а Валериан опомнился только к вечеру, когда вся его обычно такая опрятная и аккуратно прибранная квартирка превратилась в мусорный ящик.

Он присел к столу и осмотрелся. Как такое могло случиться? Он ведь обещал Зису заехать в фотостудию, посмотреть какие-то странные снимки. И вообще, у него была масса дел, он должен был кое-что купить, кое-кому позвонить, кое о чем договориться. А вместо этого… Он разгромил собственную квартиру.