Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

Правда выяснилась на следующий день. Ду Мэй и Вэй Гунчжи отправились на встречу. Это был третий раз, когда она увидела Чэнь Цзэво. Он сидел, отгороженный окном с решеткой, с наголо выбритой головой и одетый в синюю с белыми полосками форму заключенного. Казалось, что по сравнению с первой их встречей он стал намного бодрее. Тогда он был словно одеревеневший, с лицом, выглядевшим застывшей печальной маской. А сейчас он выглядел спокойнее, как будто уже принял решение о скорой смерти. Он выразил благодарность Вэй Гунчжи за помощь, но сказал, что все равно виноват и вину его искупить можно только смертью. Он не желал сотрудничать и мечтал лишь о смерти, и тогда Вэй Гунчжи пришлось применить «метод умышленного раздражения с помощью возражений». Он произнес:

– Умереть легко! Но если вы умрете, то разве сможете искупить вину? Жить и проводить каждый день в покаянии – вот на это требуется настоящая смелость!

Но метод не дал желаемого результата. Чэнь Цзэво сказал, что не хочет жить, потому что постоянно страдает. И стоит ему подумать о том юноше, которого он убил, – и жить не хочется.

– Но если ты умрешь, что будет с твоими женой и детьми?

– Если я не умру, то все равно буду всю жизнь сидеть в тюрьме и помочь им не смогу, а стану для них лишь обузой.

Вэй Гунчжи не стал развивать эту тему, но затем намекнул Чэнь Цзэво, что председательствующий судья его полный тезка – тоже Чэнь Цзэво и, согласно проведенному Вэй Гунчжи расследованию, закончил с ним одну и ту же школу в один и тот же год. Вэй Гунчжи попросил его вспомнить, был ли в тот год ученик с таким же именем. Чэнь Цзэво ответил, что не было. Вэй продолжил:

– Насколько мне известно, в старшей школе вы были лучшим учеником, а в итоге даже в простой университет не поступили. Но если бы вы поступили в университет, вся ваша жизнь пошла бы по-другому.

Вэй Гунчжи полагал, что после такого намека его подопечный ухватится за эту спасительную соломинку. Однако Чэнь Цзэво покачал головой:

– То, что я не поступил в университет, – это судьба.

По окончании визита Ду Мэй не стала говорить о Чэнь Цзэво. Но каждая фраза Вэй Гунчжи гвоздями вбивалась в ее сердце. Она не понимала, чего он добивается, но, глядя на мечтающего о скорой смерти Чэнь Цзэво, не ощущала жалости к нему, а, наоборот, чувствовала свою собственную ничтожность. На обратном пути Вэй Гунчжи спросил, что она думает про его подзащитного. Ду Мэй промолчала. Тогда он сказал:

– Ты сегодня выглядишь сильно уставшей.

Ду Мэй снова не проронила ни слова. Тогда Вэй Гунчжи произнес:

– Ты же умный человек и сама понимаешь, что должна сделать выбор.

Не дождавшись ее ответа, он обрисовал свое видение ситуации:

– Если я не ошибаюсь, то мой подзащитный в прошлом поступил в университет, но твой муж, судья Чэнь Цзэво, выдал себя за него и стал учиться вместо него. И, насколько я понимаю, все это время он скрывал от тебя правду, а вчера рассказал об истинном положении дел.

По-прежнему не добившись реакции от Ду Мэй, Вэй Гунчжи продолжил:

– Возможно, ты пока не понимаешь, какой выбор тебе надо сделать. Если всплывет тот факт, что в свое время вместо моего подзащитного кто-то другой поступил в университет, я не сомневаюсь, что это вызовет большой резонанс в обществе, а также сочувствие председательствующего судьи и коллегиального состава суда. Я на девяносто процентов уверен, что тогда его не приговорят к немедленной смерти, а дадут пожизненное или приговорят к смертной казни с отсрочкой приговора. И таким образом карьера твоего мужа будет загублена, семья ваша, да и вся твоя жизнь будут разрушены. Но семья пострадавшего предъявила кроме уголовного еще и гражданский иск в прокуратуру против моего подзащитного. Они требуют двести тысяч юаней в качестве материальной компенсации. Ты же знаешь, что он был их единственным сыном, да и возраст у них уже немолодой, им нужно обеспечить свою старость. Если судить по материальному положению моего подзащитного, то он не то что двести тысяч, он и двадцати тысяч не осилит, а если заставить его платить компенсацию, то его семья окажется в безвыходном положении.

Вэй Гунчжи добавил, что даст Ду Мэй с мужем шанс искупить свою вину – заплатить эти двести тысяч. Он сказал ей, что не хочет навредить, а хочет помочь ей, ведь его подзащитный уже приготовился к неизбежной смерти:

– Мне кажется, твой муж, великий судья, испытывает ко мне антипатию. Думаю, нам стоит всем вместе посидеть, поговорить, чтобы улучшить отношения. Если ты не возражаешь, то завтра вечером я закажу отдельный кабинет в ресторане Цзиньчао.