Виктория Платова - Bye-bye, baby!..

И ни разу за последние полгода не ослушался приказа.

Они с Шуриком познакомились несколько лет назад: в мастерскую ее привел один из друзей байкера Леопольдыча, тоже байкер.

– Меня зовут Александра. Можно – Сашка. Можно – Шурик. Как хочешь, я на всё откликаюсь, – сказала тогда Шурик, с любопытством разглядывая Сардика. И добавила, улыбнувшись: – Только, чур, не влюбляться!

Очень своевременное предупреждение, учитывая, что Шурик пробрала Сардика до самых потрохов. Сколько ей тогда было? Семнадцать? Восемнадцать? Сколько бы ни было – она обладала удивительной способностью вращать мир вокруг собственной персоны. Где бы ни появлялась Шурик – она тотчас же становилась центром внимания: все смотрели только на нее и разговаривали только с ней. Всем хотелось поразить ее в самое сердце, удержать подле себя, хотя бы ненадолго. При этом Шурик не была красивой, ни даже хорошенькой. Но…

Она была ослепительна!

Куда до нее Сардику, на которого не клевали даже среднестатистические женщины!

Со временем, немного попривыкнув к Шурикову флеру, Сардик понял: ничего бы у них не вышло – даже при самом лучезарном раскладе, а о любви лучше вообще не заикаться. И дело не в том, что Сардик так уж плох, а Шурик – так уж хороша, совсем нет. Дело в том, что Шурик в принципе не может принадлежать кому-то одному, пусть и самому выдающемуся, будь он президент Тринидада и Тобаго, латиноамериканский диктатор, нобелевский лауреат по физике или сам Михаэль Шумахер. Шурик – национальное достояние и должна принадлежать всем.

Хорошими друзьями – вот кем они стали, если в случае с Шуриком можно вообще говорить о друзьях. Шурик – натура увлекающаяся, постоянно находящаяся в поиске: новых людей, новых идей и впечатлений. Причем глубина этих людей, идей и впечатлений – вещь второстепенная, важно само их наличие. Так же важно наличие массовки, призванной оттенять приму, работать на нее. Шурик изредка появлялась в мастерской – и всегда в компании самых экзотических персонажей.

– Знаешь, кто это? – громким шепотом заявляла она Сардику. – Джим индеец чероки! Потрясный чел, на прошлый миллениум эмигрировал в Трансильванию! А на будущий собирается на острова Вануату.

Больше всего пройдоха-Джим напомнил Сардику наперсточника с Сенного рынка, зато тибетский монах (приведенный Шуриком в следующий раз) был самым настоящим. И француз-шансонье был настоящим, и два популярных диджея, и два никому не известных гомика. А один (самый-самый настоящий) философ-структуралист задалбывал Сардика своими теориями несколько часов кряду. Хорошо еще, что философ надоел Шурику в рекордные сроки и она турнула его под зад (с благословения и под одобрительные возгласы всех присутствующих).

Позабыв про спутников, Шурик подолгу болтала с Сардиком о многих вещах: на первый взгляд – незначительных. Незначительными они оказывались и на второй взгляд, и на третий. Просто Шурик… она это умела – осветить необычным внутренним светом любую вещь, любое событие. Она обожала мистификации, географическое вранье, топографические придумки и к тому же собиралась стать писательницей. Она так и заявила Сардику:

– Пишу роман.

– Здорово, – с энтузиазмом откликнулся Сардик. – Про что?

– Про все. Ты там тоже в наличии. Сделаю из тебя торговца героином.

– А другой вакансии нет?

– Не будь занудой! Торговец героином – почтенная профессия.

– Я так не думаю…

– Ладно, присовокупим к торговле героином еще и сутенерство. Так лучше?

– Сомневаюсь…

– По-моему, это вообще крутняк!..

Сардик только рукой махнул: все равно Шурика не переубедить.

Шурик могла пропасть на полгода, а потом снова появиться и сделать вид, что не прошло и суток с тех пор, как они расстались. Сердиться на нее было невозможно: она – Шурик, и этим все сказано. А фотограф Женька, в распоряжении которого были лучшие ноги, лучшие зубы и лучшие груди Санкт-Петербурга, – так тот и вовсе бредил Шуриком. При первой встрече он не нашел ничего умнее, чем грохнуться перед Шуриком на колени.

– Богиня! – воскликнул он.

– Допустим. – Шурик прищурилась.

– Королева!

– Допустим.

– Прекрасный лотос! Камень драгоценный! Утренняя звезда!..

– Допустим, допустим, допустим.

– Только один снимок, и вы меня осчастливите до конца дней!

– Увы. Придется вам до конца дней быть несчастным и умереть в муках. Но пива я с вами выпью.

Сколько бы ни уламывал ее потом Женька, потрясая многочисленными публикациями, портфолио и дипломами с фотовыставок, Шурик так ни разу и не согласилась встать под лучи софитов. И Женька, и Сардик не понимали – почему.