Николай Никонов - Собрание сочинений. В 9 т. Т. 6. Стальные солдаты. Страницы из жизни Сталина

Он рассказал удивительную историю. На железнодорожной станции стояли все пассажирские поезда — и тот, «трудовой», как именовался тогда пригородный поезд, заменявший нынешние электрички. А мимо по «зеленой» шли и шли воинские эшелоны сплошным потоком. И отцу моему, человеку мужественному и решительному, исполнительному и ответственному сверх всякой меры, пришло в голову одно: идти домой пешком за семьдесят километров! И он шел всю ночь, где-то бежал и без опоздания, к девяти, отправился на работу. Работу мой отец всегда называл «службой», а зарплату — «жалованьем»..

Отец мой был бухгалтером, человеком исключительно законопослушным. Постоянно его отзывали на какие-то военные сборы. И совсем не случайно мать не убирала далеко его военную фуражку и шинель с «кубиками». Уже вскоре все это понадобилось — началась странная, вызвавшая поначалу удивление и недоумение «финская» война, а там и Великая Отечественная…

Голосования на этом Политбюро, можно считать, не было.

— Эст ли кто протыв? — помедлив, бросил Сталин, чуть наклоня голову и обводя всех внимательным взглядом. Почему-то даже казалось, что смотрел он не глазами, а — усами. Усы подрагивали, когда он переводил взгляд с Молотова на Кагановича, с Кагановича на Маленкова, с Маленкова на Берию — уже выбрал его себе как особо доверенного, чтоб не сказать «дурака», — задержался на

Ворошилове — ручной нарком явно отяжелел, заплыл благополучием. После казней всех своих противников, а главное, устранения Тухачевского Ворошилов явно почивал на лаврах и упивался любовью бесстыжих балеринок второго разбора из Большого театра. Большой театр был, кажется, всегда поставщиком двора. Разведка доносила Сталину, что первый маршал резвится не по возрасту, но Сталин в иных случаях, и в данном тоже, казался невозмутимым. «Пускай резвится. Мужик должен иметь не одну женщину, если он здоров». И все-таки на Ворошилове Сталин задержал взгляд и усы чуть дольше. «Посмотрим… Как справится этот нарком с задачей по Финляндии… Поглядим… И если справится плохо..» Сталину все больше нравились два бритоголовых, уверенных в себе высших командира — Тимошенко и Жуков. Оба — Тимошенко после Польши, а Жуков после Халхин-Гола — ходили в героях. Это были настоящие вояки. Волки. Не то что этот Клим со своими партизанскими замашками.

— Я полагаю… Чьто в Прыбалтыкэ… нэ возныкнет бол-щих проблэм с восстановлэныем там Совэтской власты. Не ожидаэтся и проблэм с Бэссарабыей… Но болэе сложьной проблэмой, навэрноэ, будэт проблэма з Фынладыей… Ми обязаны вэрнут Россыи эту огромную, богатую лэсом страну з виходамы в Атлантыку и з контролэм над Балтыйским морэм… Фынны — самый упрамый народ из прыбалтов. Оны и слущят нэ хотят о мырном воссоединении.

Сталин помолчал. Про себя он думал, какой же был дурак этот Старик, подписавший, явно сгоряча, декрет о независимости Финляндии! Как он помог вообще развалу России, как много натворил неразумного, непродуманного, подчиненного лишь его вздорной, не принимающей возражений воле. Развалить Россию! И вот теперь какие надо приложить силы, чтобы восстановить то, что Ленин рассыпал одним росчерком своего вздорного пера. И с благословения своих послушных прихвостней: Рыкова, Зиновьева, Каменева, Бухарина, Радека. Отдать власть националистам, отдать землю куда как легко! Как взять их, власть и землю, обратно?

— Фынляндыя… может уступить только военной сыле. Ми пришли к выводу, что надо предъявит эй такие усло-выя… чтобы она отдала нам вэсь Карэлский пэрэшеек з их ваэнными укрэплэныями, угрожающими Лэнинграду. Ми можем прэдложить им взамэн вдвое болшюю площад… на сэвэрэ… Фынны на это нэ пойдут… И вот тогда… Я увэрэн… ми будэм способны., рэщит эту задачу сыламы флота., и армыи. Я думаю., достаточно будэт войск одного Лэнинг-радского округа. А командующим будэт… товарыщ Мэрэцков… Фынландыю нужьно поставыт на колэны чэрэз двэ, максымум тры… нэдэлы.

Он опять задымил трубкой с самым озабоченным видом.

— Рэщив эты заданы, ми создадым пят новых совэтских рэспублык. Адалще, может быт., и эще одну., там, гдэ была Полша. Война же., с Гэрманыей прэдставляэтся нам нэизбэжьной… однако нужьно сдэлат всо, чтобы она нэ развэрнулась ны в слэдующем, ны в сорок пэрвом. Пуст нэмци… воюют… Пуст нападают, на кого хотят… Пуст как можьно болще увязнут в этой войнэ… Это игра на нащю мэлницу… Я хотэл сказат — вода… А когда фашистская Германыя увязнэт в этых войнах., тогда., тогда ми посмотрым… чьто нам дэлат… Главная задача сэйчас — строгый нэйтралытэт… Я надэюс… чьто ви мэня понялы… и особо хочу прэдупрэдыт об абсолютном соблюдэныи тайны… Протыв… нэт… Тогда останутся: Ворошилов, Жюков, Тымошенко, Мэхлис, Кулик, Щяпошныков и… Мэрэцков… Остальные свободны заключил он первую часть своей «вечери», посвященной нападению на Финляндию.