Владимир Богомолов - Том 1. Момент истины

— А сегодня нужно! Прошу вас, — настойчиво повторил Алехин.

— А грязнее у вас не нашлось? — с откровенным недовольством беря повязку и брезгливо осматривая ее, осведомился капитан. — Из нее же суп варить можно!

— Это не у нас, а у вас! — весело сообщил Алехин. — Мне их дали в комендатуре. А постирать не было времени. Давайте я вам помогу.

Помощник коменданта остановился и, поджав губы, покорно стоял с минуту, пока Алехин не закрепил повязку на рукаве его кителя повыше локтя. Тем временем Блинов по своей инициативе проделал то же самое на рукаве гимнастерки Алехина.

В молчании они пошли дальше, и капитан снова охотно погрузился в свои мысли, однако немного погодя Алехин опять заговорил.

— Как у нас с оружием? — будто самого себя спросил он и, вытащив из кобуры пистолет, взвел курок и оттянул затвор, проверяя, есть ли патрон в патроннике; Блинов тотчас же проверил свой «ТТ». Но помощник коменданта, к кому, собственно, был обращен этот вопрос, шагал молча, будто не слыша.

— А у вас? — осведомился у него Алехин.

— За меня можете не беспокоиться.

— А эта штука вам знакома? — продолжал Алехин, достав небольшой вороненый «вальтер».

Получив утвердительный ответ, он загнал патрон в патронник и, поставив пистолет на предохранитель, протянул его капитану:

— Прошу... возьмите в карман.

— Зачем?

— На всякий случай... Берите, берите! — настаивал Алехин и, так как помощник коменданта лишь усмехнулся, сунул ему «вальтер» в правый карман брюк. — Осторожность всегда оправданна... Знаете, разное бывает...

— Знаю! — недовольно поморщился капитан и пригнулся, чтобы не задеть мокрую ветвь. — Слышал все это десятки раз! В том числе и сегодня!..

— Говорите тише, — попросил Алехин. — Что слышали?

— И про бдительность, и про осторожность, и что всякое бывает, и смотреть надо в оба!.. От всех этих поучений у меня уже мозоли в ушах! За кого вы меня принимаете?!

— Прошу вас — потише.

Помощник коменданта вытащил из кобуры свой «ТТ», взвел курок и оттянул затвор — Алехин увидел патрон в патроннике.

— Бдительность, осторожность, осмотрительность!.. Мне твердят об этом как мальчишке! — засовывая пистолет в кобуру, возмущенным полушепотом продолжал капитан. — За кого вы меня принимаете?.. Я на фронте с сорок первого года!.. Поверьте, бывал в таких переделках, по сравнению с которыми ваша «операция» — просто загородная прогулка.

— Что ж, возможно...

— Не возможно, а точно!

— Да я верю, верю, — улыбнулся Алехин.

— Верить мало! Чтобы понимать, надо самому пережить!.. Вы на передовой-то когда-нибудь были?

— Приходилось...

— При штабе дивизии или полка?.. Знаю, как вам «приходилось»!.. Во втором эшелоне! А я три года на передке! И если бы не ранение... Поймите, я боевой офицер! — взволнованно произнес капитан. — В комендатуре я случайно и не задержусь!..

— Говорите тише, — снова попросил Алехин.

— Да вы что, психа из меня сделать хотите?! — возмутился капитан. — Здесь же нет ни живой души! И шум ветра все покрывает. И куда же тише — я и так шепчу!

— Это вам кажется, — улыбаясь, возразил Алехин. — И насчет душ вы ошибаетесь. Мы только что прошли засаду, они предупреждены по радио и знают меня в лицо, иначе бы нас уже проверяли. Вы только не обижайтесь — понимаете, это специфика... И вообще лес шума не любит...

— «Специфика»!.. Эх, людишки! — со вздохом и презрительным сожалением вдруг вырвалось у капитана. — Дурацкая-то ведь специфика! Ну посудите сами... Вы кого-то там разыскиваете. Как я понял, двух или трех, ну, допустим, четырех человек. И вот вы устраиваете засады... более того, собираетесь оцеплять весь лес, привлекаете к этому даже не сотни, а тысячи офицеров и бойцов. И это при острой нехватке людей в частях на передовой. И делается все это из-за двух, максимум четырех человек! Причем, как я понял, вы даже точно не знаете, появятся ли они здесь!

— Должны. Конечно, не факт, что они выйдут именно на нас. На путях их вероятного движения устроено несколько засад.

— Да, но к чему оцеплять весь огромный лес? Зачем столько людей?.. Почему такая чрезвычайность?

— Видите ли, это долго объяснять... — чуть помедля, уклончиво заметил Алехин; он не мог, не имел права говорить кому бы то ни было, кроме офицеров контрразведки, что речь идет об агентах, действия которых представляют угрозу для предстоящей стратегической операции, и что дело взято на контроль Ставкой Верховного Главнокомандования.

— Ясно, от меня вы тоже секретите! — с очевидной обидой быстро сказал капитан, и лицо его дрогнуло в презрительной усмешке.