Хвоста Три: Шесть дней Ямады Рин

- Рё ни в чем не виноват, - шепчу я в мокрую салфетку. - Его нельзя заставить, если он не хочет.

- Он тебя похитил, - возражает Хиро. - И держал всю ночь неведомо где. Кстати, а где он тебя прятал?

На него хором шипят и замахиваются остальные утешальщики. А я горестно подвываю:

- Он меня спа-а-ас.

- Так, отвалите от ребенка, - решительно вмешивается Тан. - Только еще больше её расстраиваете. Брысь по углам! А ты, малявка, иди ко мне.

Я прячу лицо у него под подбородком и замираю, словно кролик, а Красавчик размеренно гладит меня по спине. Вот было бы хорошо снова стать восьмилеткой, когда меня так чудесно успокаивала эта простая манипуляция.

- Тебе бы поспать, детеныш.

Да, что ж они меня все время спать-то укладывают?

- Пусть Мелкий сначала привезет мой кедр, - капризничаю я. - Без него я в спальню не пойду.

- Как скажешь, как пожелаешь.

Да, я одного только и желаю сию секунду - выслушать авторитетное мнение ками.

Мин Джун возвращается гораздо быстрее, чем кто-либо рассчитывал. Полицейский проблесковый маячок поспособствовал, надо понимать.

- Как она? - драматическим шепотом спрашивает он.

В третьем лице говорит, будто, блин горелый, над моим смертным одром стоит.

- Она сейчас пойдет спать, - говорю я неласково. - Меня бросили, а не ножом в почку пырнули, брат Мин Джун. Я выживу. Кедр мой давай сюда, ага.

Сварливость моя приводит мужиков в бешеный восторг, потому как, с их точки зрения, является первым признаком восстановления душевного спокойствия.

- Вот и отлично, - радуется Красавчик. - А мы тут пока потусим. В чисто мужской компании.

Понятно, стеречь меня надумали, от греха подальше.

- А никому на работу не надо идти? В офис там? - спрашиваю и пристально смотрю на Жмота. - Или преступников ловить? - и перевожу взгляд на Дайити.

Нет-нет, они никуда не торопятся. Ну и ладно.

Иду в спальню, а следом за мной важно шествует Сяомэй. Он сегодня весь из себя -- в высокой шапке с булавкой по моде какого-то древне-мохнатого года и в накидке из птичьих перьев поверх лиловых шелков.

Демонстративно сажусь по центру кровати и жду пока ками водрузит призрачное седалище напротив. Он мне задолжал серьезный разговор, между прочим. И Сяомэй об этом факте своей биографии отлично знает, поэтому, расправив вокруг колен свои шелка и перья, он плавно разводит руками в стороны и говорит:

- Теперь можешь говорить свободно, сюда никто не войдет и никто ничего не услышит.

- Отлично. Тогда рассказывай.

- О чем?

- Обо всем. С самого начала, - требую я, дивясь непоколебимому спокойствию ками.

- Мамаша Томоэ, нагадав единственному чаду смерть, как и любая мать решила найти способ отвести беду. И прежде, чем здесь появился Лис, я самолично отбил семь магических атак. Ты не почувствовала и не догадывалась.

Угу, медаль себе закажи, да побольше.

- А насчет крови ками -- это правда? - спрашиваю.

- Истинная, - кивает Сяомэй.

- И как же так получилось? Моя мамочка таки была совсем настоящей феей?

- Прабабушка по материнской линии, - уточняет ками как бы нехотя. - Тебе сами боги велели стать Мастером горы, так и знай. Ты потом еще оценишь этот апгрейд.

- Пусть так, но Лис тут при чем?

- А только оборотень и способен убить тебя, Ямада Рин. Дело за малым -- заставить его это сделать.

О как! Не "засранка", не "сучка", не "выхухоль", а по имени с фамилией. Сяомэй умеет разговаривать по-человечески, без оскорблений? Вот они, истинные дары небес!

- Лиса они заманили в ловушку, ошейник надели, а всё остальное оказалось Томоэ не под силу. Он-то думал, что достаточно приказать: "Пойди и уничтожь её".

- Понятно, - киваю. - Подвела, как обычно, неточность в формулировке.

- Рин, если бы Лис тебя захотел убить, он бы сделал это при первой же встрече. Чик -- и ты уже на Небесах, - снисходительно улыбается ками. - Ты же видела на что он способен. Глаза всем отвел и ты -- труп.

- А почему же не убил? - спрашиваю. - Сделал дело, как говорится, гуляй смело.

Сяомэй не ругается, нет, только глаза закатывает под лоб, поражаясь моей кровожадности.

- Ты про ценность каждой человеческой жизни слышала? Про гуманизм какой-то там? Девятьсот лет самосовершенствования души и познавания тайн бытия -- это тебе не лисий фырк.

- То-то он Томоэ загрыз как настоящий философ и ба-а-альшой гурман, - хмыкаю я, а на душе все равно становится легче и приятнее. Мой Лис ко всем его достоинствам, еще и высокодуховная личность.

- Макино заслужил. Знание одного заклинания не делает никого великим шаманом. Ничего-ничего, следующее перерождение его многому научит.