Герман Шелков - Злые люди и как они расплачиваются за свое зло

Мы ездили в пригородных поездах три дня.

На ночь устраивались у каких-то недобрых людей, жадных и сварливых. Впрочем, меня не удивило, что у тети Светы такие знакомые. Чему удивляться, если она сама нехорошая?

Одна неприятная на вид женщина, которая впустила нас в свой дом, сразу упрекнула тетю в том, что та в прошлый раз ее обманула – заплатила за ночлег не пять рублей, как договаривались, а три. Но тетю это ничуть не смутило. Она лишь усмехнулась и сказала: «С тебя довольно и трешки. Можно подумать, что дом у тебя – дворец. Что за глупость? Не дом, а собачья конура! Так что, милая, прикрой свой фонтан, иначе я тебе все твои должки припомню. Не обрадуешься!»

Хозяйка дома замолчала. Ее дом действительно напоминал собачью конуру: такой же тесный и грязный.

Тетя достала из сумки колбасу, сыр и белые булки, но эту хорошую еду, к моему невообразимому удивлению, она не разделила с нами. Даже со мной, своей племянницей! Для меня нашелся брикет сухой перловой каши. Его положили в кастрюлю, залили водой и поставили варить. Тетя сидела за столом и уписывала колбасу, сыр и булки, а я, сидя у стены на лавке, ждала свою невкусную, неаппетитную кашу. Хозяйке дома тетя тоже не предложила ни крошки.

«Где девчонку взяла? – спросила хозяйка у тети. – Ведь не было у тебя девчонки, и вдруг – вот она».

«Моя родственница, – сказала тетя, даже не посмотрев в мою сторону. – Пришлось ее взять, потому что родители померли. Идти ей некуда. Можно, конечно, в детдом, а можно в тюрьму-колонию… Но что там за жизнь? Мрак и маета. Лучше со мной и у меня. Ведь я плохому не научу, верно?»

Тетя Света вынула бутылку коньяку и налила себе в чайную чашку.

«Ах, налей и мне рюмочку!» – жалобно попросила хозяйка.

Тетя сделала вид, что не услышала этой просьбы. Бутылка снова исчезла в сумке, и оттуда появился кулек шоколадных конфет.

Было видно, что тете очень нравится пить чай с конфетами и что ей вообще нравится вкусно поесть. Но вот что удивительно: ее ничуть не смущали наши завистливые взгляды. Она нас словно не замечала. Но как это возможно? Со временем я поняла, что личности, подобные тете Свете, люди с черной душой и по этой причине никого, кроме себя, не уважают. Ведь именно так держалась моя тетя. Уважала и ублажала только себя.

Она преспокойно ужинала у нас на глазах, а мы лишь глотали слюну. Хозяйка дома, вероятно, сидела без денег, и потому у нее было пусто на столе. А мне было всего одиннадцать лет, и добыть еду для меня могли только взрослые. Вот тетя и раздобыла – брикет перловой каши. Никаких тортов, пирожных и шоколада, как она обещала, не могло появиться. Меня снова обманули. Но как бы ни были аппетитны запахи свежей колбасы и белых булок, я не попросила ни кусочка.

Поев жесткой и безвкусной каши, я легла спать на лавке в кухне. Так велела мне тетя.

Сама она легла в комнате на диване, взяв с собой свою сумку и приткнув ее к стене. Ночью я проснулась от возни и криков. Жесткая лавка долго не позволяла мне уснуть, а когда это, наконец, случилось, раздались крики. Я вскочила. Тетя и хозяйка ругались и скандалили, выкрикивая ужасные, грязные выражения.

Оказалось, что хозяйка попыталась выкрасть из тетиной сумки бутылку с коньяком, и тетя схватила ее за руку.

«Дрянь! Кошка облезлая!» – кричала тетя. Это были ее самые безобидные слова. Дальше она использовала грязную матерщину, получая в ответ такие же отвратительные ругательства.

«Вот налила бы ты мне рюмочку, ничего бы этого не было!» – оправдывалась хозяйка.

«Я тебе руки переломаю!» – вопила оскорбленная тетя.

Если бы не глубокая ночь, они, наверное, подрались бы. Накричав друг на друга, они все-таки разошлись по своим углам и угомонились. А мне не спалось до утра. Я лежала на лавке с открытыми глазами, и от тоски мне хотелось плакать. Как хорошо было жить у бабушки! А сейчас я нахожусь рядом с тетей Светой, и до чего же это отвратительно!

Я угодила в царство лжи и обмана. Тетя Света врала десяткам людей. Искала впечатлительных, доверчивых мужчин и женщин и обманывала их.

О том, что тетя Света мошенница, ни мама, ни бабушка не знали. Видимо, они вообще плохо представляли себе, кто эта дама, что у нее за характер и чем она занимается.

Тетя Света играла роль добродушной и сердечной женщины, и всегда удачно. Не было тех, кто бы ей не верил. Она никогда не пережимала. Ее благодушие никому не казалось подозрительно преувеличенным. Где и когда она этому научилась, мне неизвестно, как неизвестно и многое другое – где она родилась и выросла и есть ли у нее, например, собственные дети. Но спрашивать об этом у меня не хватило бы духу. Интересоваться биографией тети я бы не решилась. Потому что, выходя из своей роли сердечной дамы, она превращалась в злую ведьму. Срывалась с цепи, как злющая собака. При этом душить в себе и уничтожать все доброе и хорошее ей совсем не требовалось. Поскольку его никогда и не было…