Array Шэнь Жун - Царь-дерево

— Очень тоскует? — Су Аи чему-то улыбнулась. Белый халат очень шел ей, она казалась спокойной, уверенной в себе. Ее можно даже назвать красивой, только нет в ней изюминки, этой особой тайной и притягательной женской силы. По крайней мере Ли Хуэй этой силы никогда в ней не чувствовала.

— Он очень тоскует… — повторила Су Аи и опять замолчала, не сказав того, чего так ждала Ли Хуэй: «Твой отец тоскует потому, что ему нужен кто-то близкий. Может, это имеет какое-то отношение ко мне?» Разве эта тоска входит в круг ее врачебных обязанностей? Но лицо Су Аи порозовело.

— Да. Ведь он так одинок. Ему даже не с кем поговорить по душам, разве только с вами. Говорят, когда его арестовали и держали в Хэланьшани, он очень сильно болел и вы спасли его…

— В то время я тоже была в заключении.

— Приходите к нам сегодня поужинать. Папа очень обрадуется.

— Ты думаешь? Обрадуется?

— Да что тут говорить! Я вас приглашаю!

— Спасибо.

— Это вам спасибо. До вечера.

Вот это удача! Ли Хуэй ругала себя: глупая девчонка, она действительно могла устроить спектакль… Ли Хуэй спускалась по лестнице, а Су Аи стояла на верхней площадке. На лице Су Аи было написано облегчение, но можно ли было сказать, что такое же чувство испытывала Ли Хуэй? Женщина, которая сейчас провожала ее, не была ее мамой…

Придя на завод, Ли Хуэй заглянула в цех, где шел ремонт сушильной печи, и позвала Да Ляна. Здесь же, в углу у входа в цех, сказала ему о проводах Большого Суня. Да Лян, не говоря ни слова, смотрел на Ли Хуэй. Он был очень вдумчивым человеком. Никогда не открывал рта, хорошенько чего-либо не обдумав, но, если что-то решал, сбить его с намеченного пути было очень трудно. После речи на собрании Лао Фаньтоу он вместе с Ли Хуэй выступил по поводу демократичности выборов. Они оба критиковали Лао Фаньтоу, а Да Лян потом предложил в начальники цеха самого себя. Он заявил собранию:

— Если я буду руководить цехом, то налажу работу лучше Лао Фаньтоу. Срок — один год. Если я за год не осуществлю своих планов, то сам уйду с этого поста…

Об этом выступлении много говорили — и в цехе, и на всем заводе. Ли Хуэй восхищалась смелостью, умом и зрелостью Да Ляна. Атмосфера вокруг него сгущалась, а он по-прежнему оставался спокойным и веселым, внешне даже беззаботным. Он как-то сказал Ли Хуэй:

— Я вовсе не стремлюсь к власти. Просто хочется что-то сделать. Китай должен стать прекрасным львом, а я хочу быть блестящей шерстинкой в его гриве.

Его слова тронули Ли Хуэй. Вот каким должен быть настоящий мужчина. И сейчас весь его сильный, энергичный облик, испачканное маслом лицо, блестящие глаза, перепутанные волосы, глубокое после тяжелого физического труда дыхание — все это заставило Ли Хуэй почувствовать мужскую красоту и силу Да Ляна.

— А после этой вечеринки никто не скажет, что мы занимаемся не тем, чем нужно?

Да Лян скрестил руки на груди, оставив дымящуюся папиросу во рту, глаза его проницательно смотрели на Ли Хуэй.

— А тебе очень страшно?

— Нет. Я только думаю, что сейчас обсуждается по заводу организация производства, и очень надеюсь, что выработанные формы управления будут по-настоящему демократичными. Ты знаешь, что сказал секретарь парткома Мо? «Конкуренция на выборах — это все игрушки капитализма. Даже если этого Да Ляна выберут, я не смогу его утвердить».

— У этого старика из-за тебя лопнет скоро желчный пузырь. Он же страшно боится, что сегодня ты станешь начальником цеха, а завтра, глядишь, тебя выберут вместо него секретарем.

— Насчет этого пусть он будет спокоен. Я и начальником цеха больше одного срока не продержусь.

Они рассмеялись. В это время из цеха крикнули Да Ляна. Он потушил папиросу и окурок бережно спрятал в карман.

— У тебя договорим, — сказал он и исчез за дверями цеха.

Как Ли Хуэй хотелось бы быть такой же целеустремленной и спокойной, как Да Лян! Она вздохнула. Почему он не может возглавить цех? Он еще в шестьдесят пятом получил среднее специальное образование. Вдумчивый, разбирается в технике, столько нерастраченной энергии. В той речи, предлагая себя в начальники цеха, он сделал несколько рационализаторских предложений, и эти предложения получили одобрение рабочих цеха. Почему нельзя утвердить то, что решат люди? Ну и черт с ними, а я все равно буду голосовать за него! Всегда ли должен молодой человек взвешивать свои поступки? Или должен идти напролом? Задумавшись, Ли Хуэй пошла к выходу, но там нос к носу столкнулась с Фан Сином.