Array Шэнь Жун - Царь-дерево

Я сказал: «Сяо, посиди с нами». С какой-то неловкостью Сяо Гэда ответил: «Да вы развлекайтесь». Он произнес только это, ничего не добавил, но произнес так тихо, что мне показалось, будто этих трех слов я вообще не слышал.

Секретарь заговорил: «Сяо Гэда, имей в виду, завтра на сорок человек больше кормить». Сяо Гэда, ничего не сказав, уселся на корточках неподалеку на косогоре. Отблески костра не достигали его, только в лунном свете обозначался контур его некрупной фигуры.

Костер все разгорался. Искры путаными дорожками летели вверх, нагретый воздух стягивал кожу на лицах, изменяя облик сидевших, и те, кто был напротив, казались незнакомцами. Все разглядывали друг друга, находя новые, неузнаваемые черты. Ли Ли вдруг поднялся: «Ну вот, начинается боевая жизнь. Встретим ее песней!» Внезапно я почувствовал, что долгий путь, приведший меня сюда, ничего общего не имеет с нашими поездками на сельхозработы в школьные годы. Какая это будет жизнь, что ждет нас? Я не знал. Этот костер вдруг вызвал у меня чувство ирреальности, приобщения к тайне, я непроизвольно встал — мне захотелось побродить под лунным светом, исследовать здешние места…

Все решили, что встал я для того, чтобы запеть, и уставились на меня в ожидании. Когда до меня дошло, в чем дело, я второпях выпалил причину: «Где здесь отхожее?» Все грохнули, а секретарь махнул рукой в не-ком направлении, и я действительно пошел туда, куда он указал. На пути моем сидел Сяо Гэда.

Внимательно взглянув на меня, он осведомился: «Оправляться?» Я кивнул, и Сяо Гэда, тут же поднявшись, двинулся впереди меня. Глядя на маленькую тень, которую отбрасывала его фигура, трудно было понять, как это он легко смог нарубить дров на такой большой костер, да еще сумел развести огонь в считанные минуты. Так я размышлял, пока мы не дошли до околицы. Указав на крытое соломой строение, Гэда проговорил: «С левого конца». Но мне абсолютно было туда не нужно, я остановился и устремил взор в сторону гор.

Бригадный поселок лежал в распадке у подножия большой горы. С того места, где я стоял, мне почудилось, что лес по ее склонам валится на меня сверху, в свете луны он казался какой-то чудовищной тушей. Я спросил: «Это что, первозданные дебри, что ли?» Напряженно вглядываясь в меня, Сяо Гэда задал вопрос: «Не будете оправляться?» Я сделал вид, что не расслышал: «Послушай-ка, лес-то старый, а?» Вдруг Сяо Гэда насторожился, к чему-то прислушиваясь. «Кабарга», — произнес он через мгновение. Только сейчас я услышал далекий звук и, напрягшись, спросил: «Тигры водятся тут?» Сяо Гэда провел рукой по животу:

— Тигры? Нет. Есть медведь, лесной кот, кабан есть, дикий буйвол.

— А змеи?

Сяо Гэда перестал прислушиваться, присел на корточки:

— Змеи? Змей полно. Еще есть фазан, бамбуковая крыса, олень, расса. Много…

— Столько зверья, небось бьете на мясо?

Сяо Гэда встал и повернулся туда, где вдалеке горел костер. Потом вздохнул:

— Скоро ничего не будет…

— Почему же? — удивился я. Не глядя на меня, Сяо Гэда потер руку.

— Что это они поют? — полюбопытствовал он, и только тут я услышал хоровое пение наших девушек, доносившееся от костра. Прослушав пару куплетов, я сообщил:

— Поют, что на лодке, мол, мы катаемся, на лодочке гребем…

— Рыбалка, что ли?

Мне стало смешно:

— Да нет, не рыбалка, просто прогулка по реке…

Вдруг Сяо Гэда пристально посмотрел мне в лицо в лучах лунного света:

— Вас специально прислали на рубку леса?

Пораскинув умом, я ответил:

— Да нет. Велели учиться у бедняков и низших середняков. Строительство и защита родины. Борьба с отсталостью и бедностью.

Сяо Гэда проговорил:

— Для чего ж тогда рубить деревья?

К моменту приезда мы уже в общих чертах представляли характер предстоящей работы, и я сказал:

— Бесполезные деревья вырубим, посадим полезные… А легко деревья рубить?

Опустив голову, Сяо Гэда вымолвил:

— Да они ведь не прячутся, не убегают…

Он прошел несколько шагов вперед и там с шумом освободил мочевой пузырь. «Оправляться не будете?» — снова спросил он меня. Я покачал головой и побрел за ним назад, к костру. У костра засиделись допоздна. Уже выпала роса, от дров остались лишь красные угли, только тогда все наконец отправились спать. Ночью кто-нибудь все время поворачивался во сне, и бамбуковое ложе ходило ходуном. Мы все просыпались, так и проворочались всю ночь напролет.

На следующее утро, поднявшись и приведя себя в порядок, мы, гремя чашками, ложками и палочками, приготовились к завтраку. Тут пришел старший из группы обслуживания и выдал каждому по продуктовой карточке, где в лянах были проставлены месячные нормы по каждому виду продовольствия — сколько съедим, столько повар и вычеркнет. Всем было понятно, что бумага эта драгоценная, и мы бережно упрятывали ее в свои сумки. Старший посоветовал наклеить карточки на плотную бумагу — так легче сохранить. Тут же начались поиски плотной бумаги и клея, затем наклеивание, а уж потом поход на кухню на раздачу. Овощи были все такие же острые, поэтому все по-прежнему ели один рис. Люди из бригады охотно забирали оставшееся. Некоторые присылали за овощами ребят; те на обратном пути вылавливали из овощей ниточки мяса, поедая на ходу.