Array Шэнь Жун - Царь-дерево

По возвращении в бригаду все то и дело посматривали на необычное дерево, испытывая жгучий интерес. Поэтому, когда стало известно, что после обеда будет личное время, некоторые решили отправиться на ту гору и посмотреть на дерево вблизи.

Полуденное солнце пекло немилосердно. Трава на склонах никла, листья сворачивались, то там, то тут раздавался сухой треск, как от хлопушек. После еды, наметив маршрут, мы двинулись наверх.

Шли в гору, высоко задирая ноги, пригнувшись, поэтому мальчишку заметили неожиданно: голая спина его загорела до черноты, на ней блестел пот; мальчуган что-то выкапывал маленькой мотыгой. Все остановились, переводя дух. «Что копаешь?» Мальчишка оперся на свое орудие и ответил: «Горный плод». Ли Ли изобразил руками округлый предмет: «Картошку?» Глаза у мальчишки лукаво прищурились, он сказал: «Горный плод — это горный плод». Кто-то спросил: «Можно есть?» «Можно, — ответил пацан. — Очень рассыпчатый». Мы окружили его, но не увидели ничего, кроме вырытой на склоне горы узенькой канавки. Видя наше недоумение, мальчишка распахнул лежавшую на земле одежку: там было несколько продолговатых сплющенных цилиндриков, снаружи желтоватые, на изломе они светились белизной. Мальчишка сказал: «Попробуйте». Каждый из нас отколупнул по кусочку, пососал — ощущение во рту было, как будто мыло жевал, вкуса плод не имел. Мы решили, что толк от него небольшой. Мальчишка рассмеялся: «Ничего, сварить его на пару, так будет вкуснее». Мы тем временем успели отдохнуть и спросили: «Как нам пройти к вершине?» Мальчишка указал: «Прямо». Ли Ли попросил: «Дружок, проводи-ка нас туда». «Мне еще накопать надо», — ответил мальчишка, но, подумав немного, добавил: «Да тут легко, пойти, что ли? Правда, пошли». Подхватив свою куртку с «плодами» и водрузив на плечо мотыгу, он зашагал вверх по косогору.

Шел он на удивление быстро, и нам пришлось подтянуться: было уже не до того, чтобы глазеть по сторонам, все силы сосредоточили на ходьбе. Минут через пятнадцать пот стал заливать лоб, глаза защипало, рубахи промокли и приклеились к спинам, штанины тоже липли к ногам. И когда сил уже, казалось, не осталось, сверху послышался крик мальчишки: «Ну, вы сюда хотели?» С усилием сделав последние шаги, мы поняли, что добрались.

Оглядевшись, мы не могли сдержать изумления. Дерево, которое утром мы видели издали, вблизи оказалось гигантским зонтом стометровой высоты; казалось, он уходил прямо в самое небо. Последние разсохи густой кроны покрывали площадь в целый му. Осторожно приблизившись, двигаясь как во сне, мы стали ощупывать ствол. Кора была совсем молодой, а проведешь ногтем — остается нежно-зеленый след, погладишь ладонью — ощущаешь под рукой что-то теплое, живое, словно у дерева под корой пульсирует кровь. Ли Ли разок обошел дерево кругом и вдруг заорал как сумасшедший: «Вот оно-то и есть царь леса! Это вовсе не человек!» Все рты поразевали и, задрав головы, смотрели на дерево. Листва была густой и пышной, и, когда налетал порыв ветра, шум и движение начинались в одной стороне кроны и только потом переходили на другую, в просветах, между листьями, тогда виднелось глубокой синевы небо, солнечные лучи простреливали сквозь листву вниз пятнистыми бликами, похоже было, что тебе подмигивают мириады глаз.

Сроду я не видал такого большого дерева. На какое-то время мысли из головы совершенно улетучились; я стоял подавленный, словно виноватый в чем-то, с разинутым ртом, не сказать все равно ничего бы не смог — доведись, так из меня, наверное, исторглось бы животное, нечленораздельное.

Прошло какое-то время, прежде чем мы будто впервые посмотрели друг на друга; потом мы, словно опоенные каким-то зельем, с трудом возвращались на землю, задвигались, стали переговариваться.

Мальчишка, так и державший на плече мотыгу, вдруг запрокинул свою тонкую руку, оглянулся на нас, и глаза его блеснули. Никто ничего не успел сообразить — видно было только, как он сжимает рукоятку мотыги, выгибается в замахе, выпрямляет спину, а затем внезапно швыряет мотыгу изо всех сил куда-то вперед. Она переворачивается в полете несколько раз и падает далеко в траву, а из травы выныривает желтоватое облачко и летит, распластавшись над землей… Раздается общий крик — оказывается, это олень!

Маленький олешка взбегает на самую вершину горы и там застывает как вкопанный. Он поворачивает голову к нам, одно ухо подрагивает. Зверек стоит там как на снимке — не шелохнувшись. Люди приходят в себя и поднимают крик; олененок, собравшийся было бежать, вытягивает короткий хвост, неуверенно переступает копытцами и вдруг, тряхнув головой, исчезает, мелькнув как желтый блик — кажется, олешка приснился.