Array Шэнь Жун - Царь-дерево

Чэнь Юй тут же повел его в медчасть.

— Займись очисткой забоя от мелкой осыпи, — сказал Пэн Шукуй помощнику Сунь Дачжуана. — Будем пока работать одним молотком.

В это время в забой зашел Усач, работавший в соседнем штреке.

— А что, ударники, Сунь Дачжуан… он… — Усач сочувственно посмотрел на Пэн Шукуя. Тот мрачно молчал.

Четвертое отделение, руководимое Усачом, состязалось с ударным отделением в работе. При этом оно всегда держалось только на своей отваге и энтузиазме и никогда не прибегало к каким-либо махинациям с показателями. Со смертью Ван Шичжуна оно сравнялось по силе с ударным отделением, ему достаточно было чуть приналечь, чтобы держаться с последним вровень. Однако Усач по-прежнему нет-нет да приходил в ударное отделение, чтобы посмотреть, как идут дела. Теперь это было лишь «данью привычке». Узнав, что ударное отделение лишилось еще и Сунь Дачжуана, слегшего по болезни, Усач понял, что пришел не ко времени, и тактично удалился.

Вернувшись к себе в забой, он увидел, что в одном отбойном молотке заело долото.

— Черт бы ее побрал, эту породу! Одни камни! Чуть что — заедает долото! — ворчал Усач, пытаясь вместе с забойщиком вытащить долото из молотка. Нижний конец молотка погнулся, да и акселератор тоже вышел из строя. Повозившись еще некоторое время с инструментом и убедившись, что толку не будет, Усач решительно сказал: — Берем его на плечо и понесли в ремонтную роту.

Ремонтная рота располагалась между первой и второй штольнями. Выйдя из штольни, Усач и забойщик, пошатываясь под тяжестью ноши, пересекли канаву и тут увидели впереди, на берегу небольшого ручья, трех здоровенных парней, торопливо идущих в направлении выхода к долине. Они вели за собой связанную женщину. Та всячески сопротивлялась, пытаясь вырваться. Оставшийся на берегу ручья таз был перевернут, по земле была разбросана мокрая спецодежда.

— Эй! Что вы делаете? — подозрительно крикнул Усач.

Парни, услышав оклик, прибавили шагу.

— Стой! — загремел Усач и кинулся вдогонку. Парни остановились. Один из них, высокого роста, с низким лбом, толстыми губами, ни дать ни взять походил на неандертальца. Увидев, что перед ним военнослужащий, он расплылся в широкой улыбке:

— Я… Мы… поймали бродяжку, бежала из нашей деревни.

— Бродяжку? — Усач подошел к накрепко обмотанной веревками женщине. — Цзюйцзюй!

— Разбойники! Бандиты! О небо! Что же это творится! — разразилась рыданиями Цзюйцзюй, как только кинувшийся к ней Усач вынул у нее изо рта кляп.

Лицо Усача налилось гневом — глаза округлились, брови поднялись вверх, пышные, на все щеки, усы встали торчком. «Неандерталец» поспешно объяснил:

— Она жена председателя ревкома нашей коммуны…

— Враки! Она замужняя дочь вашего председателя! — Усач повернулся к забойщику. — Пойди позови ее мужа!

— Сюда, скорее сюда! — закричал забойщик, бросившись обратно, в расположение роты.

Неандерталец, видя, что дело принимает серьезный оборот, поспешно приблизился к Усачу и сказал:

— Вы не так поняли…

— Не так понял? — Усач засучил рукава, обнажив могучие руки, и зловеще усмехнулся. — Что ж, давай разберемся!

С этими словами он закатил Неандертальцу такую затрещину, что тот волчком завертелся на месте. Другой парень, с бритой головой, пытался было вцепиться в Усача, но получил пинка и со всего маху грохнулся наземь.

— Боец освободительной армии, а бьет людей! — сморщившись от боли, закричал Бритоголовый.

— Смотря каких людей, ядрена бабушка! Некоторых еще и убивает! — Усач дал Бритоголовому мощного пинка под зад.

Третий парень, с узким, заостренным лицом, с опаской держался поодаль.

— Что же это такое! Ведь свои же люди! — бурчал он. — Мы из народного ополчения коммуны, подразделение диктатуры!

— А я из регулярной армии! И я научу вас, как нужно жить по-людски! — играя кулаками, Усач кинулся к Узколицему. Неандерталец и Бритоголовый с искаженными звериной злобой лицами остервенело набросились на Усача. Бритоголовый хотел провести прием «нырок в ноги», но не рассчитал и попал головой Усачу в пах. Тот охнул от боли и плюхнулся задом на землю. Неандерталец подскочил к нему, пытаясь схватить за горло, но Усач, упав на спину, резко выбросил ноги вперед, ударив противника с такой силой, что тот покатился кубарем. Бритоголовый, воспользовавшись моментом, навалился на Усача и прижал его к земле. Неандерталец вскочил на ноги и тоже бросился на него. Узколицый пытался помочь им, но никак не мог подступиться — все трое в тесном клубке катались по земле. В разгар этой суматохи прибежала группа свободных от смены бойцов. Увидев, что трое каких-то парней бьют их боевого товарища, они с яростью набросились на них, и вскоре все трое уже не в силах были подняться. Они лежали на земле с разбитыми носами и опухшими лицами. Между тем несколько бойцов освободили Цзюйцзюй от веревок. Она упала ничком на землю и навзрыд заплакала. Прибежал запыхавшийся Пэн Шукуй, а за ним — группа бойцов в спецовках. Увидев Пэн Шукуя, Цзюйцзюй зарыдала еще сильнее: