Руперт Томсон - Книга откровений

Однако отпечаток пальца представлен не целиком. Он отпечатался частично, смазанно, как след на оконной раме, или на ручке двери, или на краю ящика письменного стола. Достаточно ли будет такого отпечатка для полиции, чтобы установить личность? Возможно, нет. Будет ли это основанием к обвинению? Вряд ли. Кто бы ни совершил преступление, оставив этот отпечаток, несомненно, он избежит наказания.

В некотором смысле город пытался подсказать мне это. Ты никогда не решишь этой загадки. Тебе лучше забыть о ней. Но я, конечно, ничего не слышал.

Посмотрите на карту. На ней все показано.

Вся история.

Я сидел на жестком стуле под яркой лампой дневного света и ждал. Напротив меня на белой стене висели электрические часы. Я наблюдал, как секундная стрелка легко, словно нож, намазывающий масло, пробегает мимо цифр. Без четверти пять.

Меня отвезли в полицейский участок позади Лейдсеплейн. Когда я пил жидкий, обжигающе горячий кофе, который мне предложили, я думал о своей кухне с зелеными стенами, утопающими в тени у потолка, о том, как мог бы сидеть за столом, освещенным лампой. Я слышал шуршание газеты в своих руках, переворачивавших страницы, гул воды в водопроводных трубах, проходящих в стене кухни, и шум холодного ветра, дующего в оконное стекло. Из окна моей кухни я мог видеть громаду темного здания через дорогу, а вдалеке левее от него, огни машин на шоссе. А если откинуться на стуле и взглянуть через плечо, то можно увидеть контуры тела спящей в моей постели Джульетты - только не сегодняшней ночью…

Я отхлебнул кофе. Без пяти пять. Наконец ко мне подошел полицейский и сказал, что протокол на меня смогут составить только после девяти часов. Он говорил почти извиняющимся за такую задержку тоном. У него были глаза с красными прожилками и гладкое блестевшее лицо, как будто он только что побрился. Вам лучше сейчас поспать, сказал он. Взяв меня за руку повыше локтя, он провел меня мимо множества дверей в камеру, в которой стояла узкая кровать и туалет без сиденья. Он забрал мои туфли, часы и ремень, положил все в пластиковый пакет и заклеил его.

- Что со мной будет? - спросил я, внезапно испугавшись. Он неправильно меня понял и сказал:

- Ничего не будет. До утра.

Наверное, я заснул. Потому что, помню, вскочил с кровати, когда открылась дверь. Когда я понял, где нахожусь, меня обдало жаром. Если бы все это мне просто приснилось: девушка на синем бархатном диване, потом она в туалете, потом она сидит, завернувшись в плед. Поднимает на меня глаза с поплывшей тушью. Да. Это он. Конечно же, все должно было быть наоборот. Это я должен был сидеть, закутавшись в плед, и обвинять ее…

Я не мог понять, почему все пошло наперекосяк. Меня ввели в большую серую комнату без окон. Я сел и стал ждать. У меня слезились глаза, наверное, от усталости. Мои локти и колени были покрыты синяками после того, как меня сбили с ног недалеко от клуба. Через несколько минут вошел полицейский с гладким лицом. Я обрадовался, когда его увидел, все-таки знакомое лицо, какая-то связь. Он обошел вокруг стола, разложил перед собой стопку бланков и документов.

- Долгая у вас смена, - сказал я. Он взглянул на меня:

- Простите?

- Вы долго работаете.

- А, да, - он слегка улыбнулся и заглянул в бумаги.

Дверь опять открылась, и вошел другой полицейский, неся поднос с булочками и кофе, который он поставил на стол между нами. Полицейский с гладким лицом вытянул вперед руку, ладонью вверх, жестом показывая, что я могу угощаться. Я налил себе кофе, добавил молока, потом взял булочку. Она была великолепна. И мне почему-то вспомнился вкус пива, которое я попробовал в день своего освобождения из белой комнаты, пять лет тому назад.

Пока я ел, полицейский сообщил мне, что по голландским законам с момента составления протокола меня имеют право задержать на один срок до шести часов, потом могут продлить задержание на два срока по двадцать четыре часа каждый. После этого меня либо отпустят, либо предъявят обвинение. Такова стандартная процедура. В случае, если предъявят обвинение, мне положен адвокат. Все, что он говорил, было очень разумно и понятно, поэтому я просто кивал, не зная, какие задавать вопросы.

Следующие полчаса ушли на заполнение многочисленных форм, в которых он писал четким, аккуратным почерком с небольшим наклоном влево. Потом у меня взяли отпечатки пальцев, сфотографировали и отвели назад в камеру. Полицейский сказал, что со мной поговорят сегодня же утром, но позже. Что меня допросят. Мне следует подготовиться к этому, предупредил он.