Конн Иггульден - Воронья шпора

Ожидавший мать и сына небольшой военный корабль высоко сидел на речной воде. Борт его поднимался над причалом футов на двадцать. Маргарет проводила взглядом коней в шорах, которых провели по мосткам на борт корабля, а оттуда – в трюм, в темные стойла под палубой. Король Луи не скупился в средствах, необходимых для их отправления. Если б английская королева не знала, какую выгоду он извлекает из оказываемой ей поддержки, она была бы просто ошеломлена тем потоком золота и серебра, который он пролил на их маленький отряд. Главное заключалось в том, что у них был общий враг: Эдуард Йоркский. Реставрация Ланкастеров сулила выгоду им обоим.

Маргарет оглянулась назад, словно ощутив на себе взгляд Луи. Один только размер Луврского дворца подчас изумлял ее, и она улыбалась себе под нос. Король, безусловно, придет сюда, он вкладывает в них свою надежду.

По правде сказать, в этот день она отплывала потому лишь, что на этом настаивала не только сама Маргарет, но и французский король. В Париж прилетели вести о высадке Йорков, их успех и собранное ими войско опрокинули прочие планы и повергли их в беспорядок.

Маргарет проследила за тем, как ее единственный сын поднялся по мосткам на борт корабля и остановился у поручней, с гордостью оглядывая приютивший их с матерью город. Глядя на него, она испытывала подобное чувство. Сын оказался единственным приобретением ее молодых лет и прежних ее надежд на Англию.

Боже, как их тогда качало в Канале! Уильям де ла Поль, герцог Саффолк, сопровождал ее… Королева промокнула глаза шелковым платочком, чтобы слезы не размазали краску.

Вода в Сене сияла весенней чистотой. Чуть поодаль, на берегу, какие-то дети купались или ловили рыбу, сопровождая одобрительными криками царящую на причале суету, воспринимая ее как спектакль, представленный для их развлечения. Принц Эдуард помахал детям, то ли приветствуя, то ли прощаясь, трудно было сказать.

Маргарет едва могла поверить в то, что эта часть ее жизни подошла к концу. Она поймала себя на том, что пытается запечатлеть в памяти все происходящее: яркие краски, поросшие цветами берега… понимание того, что она может не скоро увидеть Париж, если ей вообще суждено вернуться сюда.

Она хранила своего сына от всех опасностей мира, дожидаясь того мгновения, когда с берегов Англии отхлынет принесшая Йорков волна и он с новым приливом переправится через Ла-Манш. Только мать могла понять утонченное мучение, которое переживала она в этот весенний день на реке на глазах всей Франции – когда ее сын впервые протягивал руку к принадлежащей ему по праву короне. Она прижала ладонь ко рту – чтобы успокоиться. У них было столько врагов, готовых отказать ее сыну в этом праве, готовых без малейших колебаний забрать его жизнь. Однако ее Эдуард являлся единственным наследником старшей линии королей. Ни у кого из живущих на земле не было более веских прав на английский престол – согласно происхождению, закону… и по праву оружия, если дойдет до этого.

Ричард Невилл , граф Уорик. Сколько тысяч раз с гневом и ненавистью повторяла Маргарет это имя за время своего изгнания! И теперь, охваченная каким-то безумием, она связывала все свои надежды именно с этим человеком, голову отца которого подняла на шесте над городскими воротами. Она так долго знала одни горести и тревоги, что не имела никаких оснований сомневаться в том, что красота ее осталась в прошлом – вместе с молодостью, вместе с фигурой. Немыслимо проживать день за днем, чувствуя себя подброшенной в воздух стекляшкой, не зная, что принесет ей падение – разобьется ли она в мелкие дребезги или ее подхватят заботливые руки.

Годы сделали ее проницательнее и холоднее, и возможные несчастья всегда маячили на краю ее поля зрения.

– Ваше Величество, не окажете ли вы мне честь, разрешив предложить вам свою руку? – произнес голос за плечом Маргарет.

Она медленно повернулась, словно пробуждаясь ото сна. На пристань сошел король Луи, наделивший ее почестями и титулами, которых она давно уже была лишена. Чуть склонив голову, Людовик улыбнулся той застенчивой радости, которую она ощутила при его появлении. Он протянул к ней ладонь, и Маргарет послушным движением вложила в нее свою руку.

– Полагаю, что ваш друг, лорд Сомерсет, будет встречать вас в Уэймуте, миледи. Во всяком случае, он уверял меня в этом. Передаю вас в его надежные руки. Вы наконец возвращаетесь в страну вашего мужа, в собственный дом. Я знаю, что во все предстоящие времена вы будете видеть во мне искреннего друга. Я буду присматривать за вашим благополучием в стране этих холодных крестьян. Оживите их пресную жизнь, Маргарита, расшевелите их! Без нашего примера они ведут скучный образ жизни.