Конн Иггульден - Воронья шпора

– Сегодня же выеду на нем и опробую его выносливость, сэр Джеймс, – проговорил он. – Буду рад, если вы составите мне компанию.

Переполненный чувствами рыцарь опустился на одно колено. Когда Эдуард отвернулся, сэр Джеймс присоединился к стоявшей возле шатра гогочущей стайке своих родственников и слуг, довольный уже тем, что переговорил с королем.

Эдуард повернулся к своему брату, без особого восторга наблюдавшему за происходящим, и улыбнулся кислому выражению на его лице:

– Разве ты способен не обратить внимания на этого человека или обругать его после такого подарка, Ричард? Англия держится на таких людях. Умных, деловых, весь свой день отдающих труду, а после рабочего дня возвращающихся к женам и подсчитывающих заработанные монеты. Здравомыслящие, понятливые люди, которых трудно одурачить, которые склоняются передо мной только потому, что считают меня таким человеком, за которым можно идти.

– Ну, я рад, что ты у нас такой человек, брат, – проговорил Глостер, – однако боюсь, что ты позволил этим людям вскружить тебе голову своим восхищением.

Усмехнувшись, король провел широкой ладонью по морде коня. Голова этого необычайно высокого и сильного животного возвышалась над ним. Однако обученный конь невозмутимо оставался на месте.

– Ну, ты прямо открыл мне глаза, Ричард! Монтегю отступает, Оксфорд бежит, поджав хвост, при виде моих знамен… Они боятся меня, и я рад этому. Я сказал уже, что не остановлюсь на полпути. Я рисковал многим, в этом могу посрамить самого дьявола! Каким еще, по-твоему, образом я могу принести победу своей маленькой армии? Тебе ведь известно, какое войско собрал Уорик…

Эдуард умолк, стиснув кулаки и вдруг осознав, насколько громким сделался его голос. Коротко свистнув, он подозвал к себе слугу, передал ему коня, а потом подошел к брату поближе:

– Ричард, у меня слишком мало людей. Если Уорику хватит ума – нет, полководческого чутья, чтобы выступить против меня, – нас одолеют числом. И мне придется снова достать свой меч! Если он сумеет опередить нас, наша песенка будет спета. Если же нет, то выставит себя дураком… на всеобщее посмешище. Ты понимаешь меня? Вот почему я гоняю наших солдат, чтобы они окрепли в походах. Мы должны нанести удар Уорику еще до того, как он решит, что собрал достаточно войска, чтобы без риска встретиться и погнаться за нами. Но я готов бросить ему вызов даже с меньшим числом солдат. Мне нужно только выманить его в поле. А там, как знать… может быть, мы даже сойдемся лицом к лицу.

Ричард потер губы – ему вдруг захотелось выпить чего-нибудь крепкого, чтобы забыть ненадолго обо всех тревогах. Он помалкивал об этом, однако, пока Эдуард страдал от воздержания, Глостер втихомолку следовал примеру брата. Потребность Ричарда в выпивке, конечно, никогда не была столь велика, однако отсутствие эля и вина обостряло ее до предела. Особенным образом герцог ощущал это, когда на него наваливались гнев и недовольство собой. В подобных ситуациях темный эль и прозрачный спирт приносили удивительное облегчение его смятенному уму. И, лишаясь этой поддержки, разум его воспринимал окружающий мир как место, полное шипов и терний.

– Я на твоей стороне, Эдуард; я буду с тобой, даже если тебе придется отдать свой меч нашим врагам, – сказал Ричард. – Но я не позволю тебе потерпеть поражение. Я буду стоять за всех людей, которые сейчас пришли к тебе. Быть может, верность присяге своему королю сделает их равными двум или трем нашим противникам. Надеюсь на это.

– Садись-ка, брат, на коня, – усмехнулся монарх. – Ты слишком много обо всем думаешь. А бывают такие времена, когда нужно только выехать на поле – а там будь что будет.

Конь оказался превосходным, хотя Эдуард не сомневался в том, что оставит при себе и привычного мерина – на тот случай, если новая лошадь окажется слишком пугливой и ненадежной в бою. Крепкие нервы в битве нужны лошади никак не меньше, чем человеку, нужны так же сильно, как сила и обучение. Похлопав по синей с красным шелковой попоне, укрывавшей животное, король шагнул на колоду, чтобы перекинуть ногу через спину коня. Спокойная колонна наблюдала за ним. Улыбнувшись, Эдуард поднял вверх руку. Солдаты, как он и ожидал, разразились приветственными криками: его уверенность пробудила в них радость. За спиной оставался город Лестер, в котором они приняли две сотни добровольцев.

Дорога оказалась сухой и ровной, солнце вползало на усыпанное белыми клочками небо, согревая марширующих солдат. Ковентри находился всего в пятнадцати милях от того места, где они стали лагерем, и в войске начали поговаривать о том, что Эдуард поведет их прямо к горлу Уорика и что битва состоится сегодня же. Тем не менее передовые дозорные возвратились еще до полудня на свежих еще конях. Солдаты, шагавшие по римской брусчатке, переглянулись, но не удивились, когда им приказано было остановиться. Капитаны отправились вперед за приказами и вернулись назад с распоряжением строиться в полки перед битвой.