Конн Иггульден - Воронья шпора

– Ричард, они всего лишь люди, – продолжил он, – ученые люди, обученные своей латыни и еще греческому языку. Люди, способные малость поразмыслить, если дать им кусок мела и грифельную доску и не требовать ответа прямо сегодня. И все же они не могут подняться над собственными шкурными интересами, понимаешь меня? У всех них есть собственный дом и очаг в нем, жены и любовницы… дети, которых надо кормить. И все это может быть отобрано и передано другим, если вернется Эдуард Йоркский.

Поймав на себе негодующий взгляд Уорика, глава тайной службы только пожал плечами, отказываясь извиняться за высказанную им правду. Действительно, эти парламентарии стремились добиться невозможного. Если вернется Эдуард, они сумеют доказать ему, что терпели, тянули время и были ему верны. Но если Ланкастер утвердится на троне, они будут, ступая по головам друг друга, выпрашивать себе новые милости.

Дерри презирал весь этот сброд, давно уже презирал, с тех пор как покойный спикер Тришэм спустил двух псов на старого друга. Псов с оружием и жаровней. Брюер не ожидал от подобных людей не то чтобы помощи – не ожидал ничего другого, кроме препятствий и неприятностей с их стороны. Впрочем, в результате они не были способны разочаровать его, что странным образом ободряло в действующей ситуации. Но сие откровение не было известно Уорику, и тот продолжил:

– Половина домов в Лондоне полна моими людьми, Дерри, они спят на каждом крыльце и в каждом подвале… В каждой таверне их словно в поленнице дров… Они крадут эль, как только хозяева заснут или отвернутся, – так, во всяком случае, утверждают во всех счетах и жалобах, которые попадают ко мне.

– Так построй для них казармы, – пожал плечами Брюер. – За стенами, подальше от города, чтобы они не приставали к молодым женщинам и девицам. Выдели им лужок, где они могут потеть и совершенствоваться в воинском мастерстве.

Эта идея проследовала в Уорика вместе с глотком пива, и кадык графа шевельнулся. Прикончив свою пинту, он вздохнул, покачал головой и жестом потребовал продолжения.

– Ладно, возможно, я построю их. Но это если ограничиться одним Лондоном. A у меня есть еще флот, шныряющий взад и вперед вдоль французских берегов, высматривая их корабли, терпя зимний холод, и гниль, и поломанные палубы, теряя людей, в сильный ветер свалившихся со снастей и разбившихся о палубы. Или умирающих от лихорадки, вопя от боли. И тем не менее они остаются в море, снуют туда-сюда и не знают, когда появится Йорк.

Уорик умолк, прижимая костяшки пальцев к переносице, а потом то ли простонал, то ли вздохнул:

– И несмотря на все это, несмотря на огромные средства, которые мне приходится тратить на море, королевский парламент, эти зерноторговцы и адвокаты из городов и графств, не могут даже поверить в то, что ветер переменился! Нет больше Йорков. Ланкастер возвратился на трон после десятилетнего кошмарного правления Эдуарда. Мой брат Джон каждое утро является ко мне с тем, чтобы объявить о том, что ему до сих пор не вернули титул Нортумберленда. Доходы с половины моих прежних земель по-прежнему попадают в сундуки других людей, и когда я заявляю об этом, мне советуют обратиться в суд! Наверное, король Генрих слишком мягко обошелся с этими седобородыми болтунами-адвокатами! Три месяца ушло на то, чтобы низложить Эдуарда Йоркского, как и его отца в свое время. Проклятая волокита! Все, что я смог сделать для Кларенса, – это сделать его лордом-лейтенантом Ирландии, в то время как прежние его титулы находятся в небрежении или оспариваются. Неужели мне придется провести остаток своей жизни в зале суда? Уверяю вас, благодеяние Таутона заключалось в том, что после него освободились дюжины титулов, которые получил в свое распоряжение Эдуард, чтобы раздать их своим фаворитам и таким образом закрепить за собой их поддержку. Дерри, посоветуйте, что мне делать! Может быть, распустить этот парламент именем короля Генриха? Не то, клянусь, они будут бурчать и спорить до тех пор, пока не протрубят трубы судного дня… А тем временем у меня уже насчитывается дюжина людей, которых нужно отблагодарить, но для этого нет ни титулов, ни земельных владений.

– Люди в Палате общин опасаются одной большой тени. Мы нанесли сокрушительный удар Эдуарду Йоркскому, однако этому сукину сыну повезло и он сумел бежать. Теперь они ждут его возвращения летом, ждут, как нового короля Артура. Вся благословенная страна ожидает его домой.

Это печальное утверждение Брюер подкрепил, отпив из кружки с полпинты налитого туда эля и смачно облизав губы.