Конн Иггульден - Воронья шпора

Тюдоры ожидали, но во время этого ожидания находящееся за их спинами войско пошло вперед. Генри и его дядя находились перед своей армией, однако капитаны и сержанты одним внезапным движением сдвинули шеренги вперед, и строй поглотил их. Солдаты уперли щиты и закрыли глаза в ожидании удара, которого им заведомо было не выдержать. Длинные пики взломают шеренги, и тяжеленные кони на полном скаку разрушат строй.

Глубоко вздохнув, Генри достал свой меч. Стоявший перед ним солдат высоко поднял знамя Тюдоров, хотя это означало, что он не сможет воспользоваться оружием в порыве безумной отваги. По правую руку от Генри башней возвышался огромный рыцарь, сэр Джон Чейни. Кивнув и подмигнув молодому Тюдору, он опустил забрало и повернулся лицом к валу накатывающей на них конницы, из-под копыт которой дождем рассыпались комья земли.

Король Ричард был впереди, за первым рядом своих всадников: он скакал в окружении рыцарей, до изнеможения погонявших коней, чтобы остаться впереди него. На какое-то время сам мир будто помчался вперед, словно взбесившись, хотя Генри прекрасно видел все, что происходило вокруг. Он не дергался и не отворачивал голову, когда люди вокруг него словно становились плоскими силуэтами, исчезавшими в воздухе после полученного жестокого удара. Копья били в железные попоны на конях, и те, сделав шаг-другой, валились на сломанных ногах, давя людей. Мощь и скорость напора вздымалась кровавой волной, пропитанной увечьем и смертью, и грохот битвы заполнил Босвортское поле.

Ричард видел, как только что трепетавшее над головой знамя Тюдоров упало, словно подкошенное. Вместе со своими рыцарями он растоптал первые шеренги врага. Несколько коней упали, несколько его рыцарей оказались пронзены копьями или обезоружены, однако остальные глубоко проникли в ряды среднего полка Тюдоров, в котором были собраны самые сильные рыцари.

Король уже видел возглавлявшего их человека, остававшегося неподвижным, как статуя, в то время как окружающие отчаянно сражались, чтобы сохранить его жизнь. Полный возмутительного спокойствия Генри Тюдор восседал посреди вихря смертей, вертевшегося вокруг него на расстоянии протянутой руки. Последний в своем роду…

Ричард пришпорил коня, зажатого среди пехоты Тюдоров, и яростно рубанул кого-то из теснившихся к его стременам. Тот рухнул под копыта его коня, и когда монарх вновь посмотрел на своего врага, он увидел, что путь к Генри Тюдору ему преграждает сидящий на невероятно крупном коне огромный рыцарь, широкий, как дверь в амбар. Забрало великана было поднято, и Ричард понял, что он ожидает удара в это слабое место. Глаза рыцаря поблескивали удовольствием от перспективы сразиться с самим королем: он ждал и был готов к бою. Сэр Джон Чейни обладал преимуществом в росте и ширине почти над каждым соперником, которого мог встретить на поле боя. Однако Ричард прошел школу боев с братом Эдуардом и больше, чем кто-либо другой на всем свете, знал сильные и слабые места этих быков в железной броне.

Вокруг продолжали сражаться, и обоим противникам приходилось следить за тем, чтобы не пропустить случайный удар копьем или булавой. Исход сражения столь же зависит от удачи, сколько и от верности и силы… Можно просто поскользнуться на чьих-то кишках.

– Убирайся с моего пути! – рявкнул Ричард, обратившись к сэру Джону.

И когда рослый рыцарь начал отвечать, король ударил по его держащей меч руке, чтобы разоружить противника. Удар оказался точным – сэр Джон ругнулся и пробормотал что-то невнятное, однако не выронил меч и нанес укол, стремясь попасть между пластинами, защищавшими бедро и пах Ричарда. Кони их уже стояли бок о бок, и рослый рыцарь перекрывал поле зрения короля. Отбив в сторону его меч, Ричард ткнул ему латной перчаткой с растопыренными пальцами прямо в открытый шлем. Три железных пальца зацепили плоть, и сэр Джон Чейни взвыл от боли. Гигант в панике взмахнул руками, пытаясь проморгаться. Меч его ударил коня Ричарда по голове, оставил ужасную рану, от которой животное пошатнулось.

Король уклонился от удара и сам со всей силы рубанул рыцаря по шлему. Удар лишил Чейни сознания, и он мешком вывалился из седла на землю.

Битва бурей кружила вокруг, но Ричард чувствовал, что его конь нетвердо стоит на ногах. Он торопливо спешился – и вовремя: конь, фыркая кровью, упал на колени. Правитель громогласно призвал к себе своих рыцарей, моля Бога о том, чтобы его сторонники обратили на него внимание прежде, чем это сделают солдаты Генри Тюдора. Оказавшись в центре схватки, он утратил представление о ходе битвы и остался один посреди собственных людей, сражавшихся вокруг него.