Конн Иггульден - Воронья шпора

– Я не рассчитывала на то, что он так быстро догонит нас, – сказала королева.

Не было никакой необходимости называть имя того, кто нагнал их, словно кот, прыгнувший из Лондона, заметив легкое шевеление в траве. На сцене появился Эдуард Йорк, и Маргарет сразу поняла, что не готова встретиться с ним, если вообще способна приготовиться к такой встрече. Она еще помнила то множество мертвецов, целый народ, полегший на поле при Таутоне под знаменами Ланкастеров из верности ее мужу. Их убили по приказу этого, гнавшегося за ней, тогда еще совсем молодого короля. Он стоял в общем строю, сражался и убивал, не зная устали.

Королева поежилась и перекрестилась, подумав, что кто-то, должно быть, переступил через ее могилу. Она слышала доносившийся спереди голос реки, звук потока, во всей своей тяжести проливавшегося по камням. И тут же, словно получая ответ, уловила многоголосый рык за спиной, всего лишь в двух-трех милях от нее. Тут женщина по-настоящему испугалась: Эдуард пришел, а она все еще находится в Англии.

Целый, казалось, век войско Маргарет стояло на краю брода. До Уэльса было уже рукой подать. Северн сужался с каждой новой милей, пройденной вверх по течению, и русло наверняка уже сделалось мелководным, однако реку укрывала темная, как уголь, ночь. Невозможно было даже понять, находятся ли они в нужном месте, и Маргарет послала людей с веревками и камнями промерять реку. В любое мгновение мог раздаться голос труб и топот приближающегося войска. Среди всех ее врагов Эдуард был наименее предсказуемым. Он мог дождаться рассвета, а мог и послать вперед своих людей в полной темноте, порождая безумие и сея смерть там, где оказывался.

Звезды совершили уже немалую часть своего ночного круга на севере к тому времени, когда Сомерсет согласился с бароном Уэнлоком и графом Девоном в том, что войско Йорков стало на ночь лагерем. Дозорные не сообщали ни о каких движениях во вражеском стане, и утомленные бойцы Маргарет, наконец, повалились спать прямо в полях. Известие о приходе обеих армий уже посетило соседний городок, и в окнах домов горели огни, а колокола аббатства выпевали скорбную ноту. Королева не знала, о ком предупреждает колокол спящих горожан – о ее войске или о солдатах Йорка, – но в этом звоне слышались погребальные ноты.

Бофорт подъехал и спешился вместе с Куртене, графом Девонским, и бароном сэром Джоном Уэнлоком. Все трое поклонились королеве и ее сыну. Озаренный светом факелов, принц Эдуард наблюдал за ними напряженным и серьезным взором, переняв эту манеру у более опытных лордов.

– Мы еще можем переправиться ночью, если вы хотите этого, миледи, – проговорил Сомерсет. – Мы выставим в воде цепочку людей, и остальные перейдут, ориентируясь по ним и не привлекая внимания наших врагов.

– Но это же не то, чего вы хотите, – поняла по выражению его лица Маргарет. Она тоже чувствовала усталость, голова ее отяжелела и явно нуждалась во сне.

Сомерсет удовлетворенно улыбнулся и обменялся взглядами с Уэнлоком и графом Девоном. Увидев это, Маргарет поняла, что трое мужчин уже обсудили положение и решили, что нужно делать. Обращение к ней оказалось всего лишь пустой формальностью, и она недовольно поджала губы. Королева считала, что все-таки разбирается в военном деле несколько лучше, чем думает Сомерсет.

На самом деле всем троим не были нужны эти игры, эти ее разрешения. Маргарет понимала, что не обладает большим военным опытом, и поэтому рассчитывала на то, что такие мужи, как Бофорт, Уэнлок и граф Девон, – а заодно с ними и ее сын – примут решение, полагаясь на собственный ум, силу и знания, не дожидаясь ее приказа.

– Командование в ваших руках, милорд Сомерсет, – произнесла она, может быть, излишне резким тоном. – Полагаю, что вы хотите познакомить меня со своими планами.

– Благодарю вас за доверие, миледи, – отозвался герцог с новым поклоном.

Маргарет решила, что наследник герцогского титула не нравится ей так, как нравился его старший брат. Возможно, правы люди, когда говорят, что все хорошее вино уже выпито и остался один горький отстой.

– Действительно, мы можем переправиться через реку, – начал Эдмунд, – однако на это у нас уйдет вся ночь, а поутру войско Йорка сделает это в два раза быстрее. Мы только еще больше утомим собственных людей и ничего не добьемся, и они будут нападать на нас во время отступления.

– Что же вы предлагаете? – спросила королева.

– Я бы собрал наших людей здесь, миледи. Река прикроет этот фланг. Наши люди преданы вам и вашему сыну. Полагаю, что они не побегут, хотя я поставлю их в стороне от брода, так, чтобы для переправы им нужно было пройти мимо Йорков. Ну а потом, я надеюсь, они устоят под натиском врага.