Виктор Пелевин - Числа

- Слушай, Жор, может, не по теме. Я тебя все спросить хотел - что это у тебя за цифры на плече? Триста шестьдесят шесть?

- Число здорового зверя.

- Ага. А что такое семь центов?

- Пока что ты еще не такой близкий мне человек, - ответил

Сракандаев. - Позже расскажу. Может, сегодня вечером. Ты дорогу помнишь?

- Да.

- Тогда двигай ко мне прямо сейчас, пока я добрый. Делов-то немного - звонок сделать да код ввести. Потом пошалим, если время останется… Нет, Степка. Сперва пошалим. А потом дела.

«Ты смотри, Карнеги-то работает, - подумал Степа. - А люди не верят…»

- Когда на Багамах полночь? - спросил он, глядя на часы.

- Приедешь, покажу, - хихикнул Сракандаев. - Давай, жми на газ, а я пока подготовлюсь к встрече. Только рясу эту с бородой не надевай, ладно? Один раз классно было, ну и хватит.

- Понял, - сказал Степа.

- И вот еще. Тебе от меня пакет приходил, ты прочел?

- Тут гора бумаг, меня долго в офисе не было.

- Короче, найди там пакет от меня и прочти по дороге. Это важно.

Жду.

- Уже еду, - сказал Степа.

Бросив трубку, он еще раз посмотрел на часы, сгреб в портфель всю корреспонденцию со стола и нажал кнопку селектора:

- Срочно машину!

Пакет, о котором говорил Сракандаев, был большим желтым конвертом без почтовых штемпелей - его тоже доставил курьер. Он был легким - похоже, внутри лежал небольшой предмет вроде зажигалки или флакона духов.

Отъехав от банка, Степа на всякий случай передвинулся за спину шофера - кто его знает, что прислал ослик, - и оторвал перфорированный край. Ему на колени выпал баллончик спрея, густо покрытый маленькими иероглифами. Кроме иероглифов, баллончик был украшен портретом сурового пожилого китайца в круглых очках. Степа повертел флакончик в руках - ни одного понятного слова или даже символа на нем не нашлось.

Тогда он еще раз заглянул в конверт. Оказалось, там была записка:

Пика, Есть вещи, которые надо обсудить один раз, чтобы потом навсегда забыть. В тот раз в Питере все было дивно. Если не считать того, что от боли я чуть не заехал копытом тебе в лоб. Карамба! Разве ты не знаешь, какое это чувствительное место - анал? Ты что, хочешь отправить ослика на тот свет? Зачем тебе это дилдо? Вещица, конечно, неплоха. Но лучше танцевать без костылей, особенно танго.

Поэтому рискну сделать одно предположение. Если мимо, сразу забудь. Может быть, у тебя проблемы с эрекцией и ты боишься меня разочаровать? Глупый. Для меня в отношениях это совсем не главное! Но на всякий случай вот тебе спрей. Эта штучка будет посильнее виагры - правда, чуть пощипывает. Если Танечка думает, что знает об эрекции все, она будет очень удивлена. Спрысни головку члена за полчаса до action, и мы спокойно облетим с тобой все небо, мой электрический зверь. Снизу был подрисован знакомый ослик. Сейчас он показался Степе добрым, умным и удивительно милым животным. Под осликом было добавление:

P. S Ясное дело, двум джентльменам совершенно не обязательно поднимать эту тему в разговоре.

«Надо запомнить, - подумал Степа, - не ляпнуть ему чего про «Астон-Мартин»… А это еще что такое?»

Он повертел в руках флакончик. Сегодня Сракандаева нужно было слушаться, как маму в детстве. Степа поднял глаза на спину шофера. Увидит? Или не увидит? Лучше было не рисковать.

- Сколько ехать еще? - спросил Степа.

- Если пробок не будет, минут двадцать. А с пробками весь час.

- Тормозни где-нибудь, - сказал Степа. - У кафе или ресторана.

Мне выйти на пять минут. Отлить. Шофер остановился возле небольшого кафе под названием «Прелюдия» - очень подходит, подумал Степа, выходя из машины.

Туалет внутри, к счастью, нашелся. Степа брезгливо проделал требуемую процедуру, и сразу почувствовал жжение, которое с каждой секундой делалось все сильнее. Вернувшись в зал, он заказал чашку кофе и выпил ее у стойки, разглядывая артефакт советских времен - огромную чеканку, изображающую грустного витязя с луком в руке и поверженную стрелой лань.

- Чего так морщитесь? - спросила буфетчица. - Кофе наше не нравится? Или картина?

- Зуб болит, - соврал Степа.

Ставя чашечку на блюдце, он заметил, что у него дрожат пальцы.

«Нервы ни к черту», - подумал он.

Когда он вернулся в машину, внутри играло радио. Боря Маросеев пел английскую версию стратегического хита «Тату», чуть приспособленную под его хриплый баритон: «All the thing he has running through my ass…»«Вся целиком, его штуковина проносится сквозь мой зад.» Его голос был полон боли и тоски по несбыточному - выходило грустно и как-то по особому проникновенно. Отметив, что переделка не вполне грамотная (правильнее было бы «the whole thing he has», Мюс поправляла его, когда он делал похожую ошибку), Степа вдруг вспомнил, что у слова «ass» в английском есть два значения - «осел» и «жопа».