Николай Горнов - Общество мертвых пилотов

Единственное, что Токарева не беспокоило никак, так это деньги. С некоторых пор он стал относиться к ним намного легче. Для поддержания текущей ликвидности ему требовалось, в сущности, не так и много. Самые затратные статьи всего две: питание и аренда квартиры. Но и жилплощадь можно найти дешевле, и еду готовить самостоятельно, не обедая в кафе. К тому же у него имелась в запасе некоторая сумма, вырученная от продажи автомобиля. Еще была старая заначка с акциями. Если удачно продать все ценные бумаги и тратить деньги разумно, то их вполне хватит на несколько лет спокойной жизни.

Когда у него было хорошее настроение, он даже радовался, что все вышло именно так. И зачем, в самом деле, уподобляться белочке, случайно оказавшейся на свободе и горюющей по своему колесу? Почему бы не воспользоваться возможность стать, наконец, человеком, а не винтиком мегамашины? Правда, вскоре у него наступал откат, и его тут же накрывало очередной волной реваншизма. Токарев искренне злился на свою нелепую жизнь, жаждал триумфального возвращения в Большой Мир, где он докажет всем, что он еще чего-то стоит и вообще. Да, сейчас у него не лучшее время, но чуть позже он встанет с кресла, соберется с силами и тогда… Что будет, когда наступит «тогда», он пока не придумал. Сил всегда хватало лишь на то, чтобы выйти на лоджию, где хранилась пачка сигарет и слегка пованивающая бензином китайская зажигалка «Зиппо».

Токарев бросил курить еще десять лет назад. Но недавно опять вспомнил о вредной привычке. Глядя на витрины с яркими сигаретными пачками, ему вдруг так мучительно захотел курить, что на сопротивление просто не хватило сил. Пришлось вернуться к кассе и пробить «Мальборо». Спешно вскрыв оберточный целлофан и ощутив упругость разминаемой сигареты, он едва дотерпел тогда до дома. Первая затяжка вызвала сильное головокружение и даже тошноту, но спустя пару дней все неприятные симптомы прошли сами собой. Никотиновый дым перестал драть горло. Прошел кашель. И по утрам он опять стал первым делом вспоминать о сигарете…

Телефон у Токарева звонил редко. Тем более, ночью. Но даже если звонил, он просто не снимал трубку. А зачем? Свой номер он никому не давал. Но на этот раз мелодия звонка не замолкала слишком долго, и нервы у Токарева сдали. Он брезгливо взял в руки трубку и скрипучим голосом произнес:

– Внимательно слушаю.

– Але, Мариш, ты чего не откликаешься? Прячешься от меня?

Ночной собеседник был, судя по всему, молод и напорист. И это вызывало раздражение…

– Я – не Мариша, – жестко сказал Токарев. – Мариша здесь больше не живет. Здесь вообще никого нет.

Последовала секундная пауза.

– А это кто?

Удивление на том конце провода было, похоже, искренним.

– Конь в пальто! – Токарев с силой нажал кнопку «отбой». Но через три секунды аппарат опять ожил. И голос был тем же – молодым и наглым.

– Я недостаточно ясно выразился? – холодно поинтересовался Токарев.

– Мужик, ты погоди, не отрубайся, – заторопился неизвестный собеседник. – Я тебя бить не буду, если правду скажешь. Маринка с тобой, да?

Разбивать трубу об стену Токарев не стал. Хотя очень хотелось. Но шнур питания из розетки выдернул. Не хотелось ввязываться в долгие объяснения по поводу какой-то неведомой ему Марины. Сейчас Токареву хотелось просто выпить в тишине свою традиционную кружку зеленого чая. Но едва он вернулся на кухню, чтобы добавить в нее горячей воды из чайника, как его опять настигла настойчивая мелодия.

– Что за хрень? – удивился Токарев. – Я же точно помню, что выключил телефон.

Он вернулся в просторный холл, но аппарат к его изумлению молчал. Похожие трели посылала, как оказалось, труба мобильника, о существовании которого Токарев стал часто забывать. Пару минут он бродил, чертыхаясь, из угла в угол, пока не определился с направлением, откуда поступал сигнал. Мобильник закатился в дыру между столом и диваном.

– На проводе, – рявкнул Токарев, когда все же достал телефон.

– Юр-р-рик, – зарокотал в ответ женский голос. – Пупсик!

Дисплей моргнул, но остался черным. Видеосигнал не поступил. Видимо, абонент намеренно заблокировал свою камеру.

– Это не Юра, – как можно вежливее ответил Токарев. Грубить женщине он не мог. Тем более, что она была не в себе от большой дозы спиртного. – Вы ошиблись при наборе номера.

– Ой, а ты кто?

Токарев сделал глубокий вдох.

– А вы кто?

– Я – Марина, – игриво сказала звонившая.

– А я – совершенно незнакомый вам человек.