Сергей Минутин: В поисках высших истин

Ресурсы культуры по-прежнему первичны, и, видимо, так будет всегда. Несколько примеров. Президент России Б.Н. Ельцин. Алкоголик, разрушитель. Как человек он вряд ли заслуживал особого почитания, был одним из партаппаратчиков предавших свою систему, своё государство, которым всем был обязан.

Предатель, приведший страну к развалу ещё большему, чем последний Генсек КПСС Горбачёв. Потворствовал развалу и разворовыванию страны. Предав свою систему КПСС, он совсем снялся с тормозов и уже вовсю предавал и продавал Россию. Он ничего не написал, никакого творческого наследия не оставил, но…

Под его воровским крылышком образовалась мощная и сплочённая команда воров, пришедших к власти и сделавшая состояния на разграблении страны.

Приемником стал В. Путин. Во власть втянулась команда «питерских разбойников». Говоря о культуре, о традиционной русской культуре, то по сути, если бы они не советовались с западными коллегами, то они, как и прежние властители России, должны были утыкать всю её территорию памятниками и скульптурами Ельцина, дополнив их, в свете «нового времени», культовыми храмовыми сооружениями, а всех несогласных «рассадить» по ГУЛАГам или отправить на каторгу.

Но им видимо напомнили, что в России именно эти шаги так часто и меняют власть. И эта команда увековечила Ельцина другим, «правильным» способом: создало в Санкт-Петербурге роскошную президентскую библиотеку им Б.Н. Ельцина. И деньжат опять украли, и путь перспективный для системного воровства нашли, и имя увековечили. Но это о грустном.

Значительно интересней выводы:

1. Если сам не творишь, но Господь даёт денег, то стань здесь на земле нужным хоть маленькому, но Творцу. Купец Бугров остался в памяти людской как хороший приятель писателя А.М. Горького. Третьяков, если бы не покупал картины художников и не оказывал им финансовой помощи, то кто бы его сегодня знал и т. д. Помогай творческим людям, и тогда есть возможность остаться в человеческой памяти. Но и это не всё и не единственное.

2. И сам Творец обязан шевелиться, но не над продвижением своих сочинений, картин и пр., а над созданием сообщества единомышленников, которые со-звучат ему. Необходимо стремиться к созданию книги, картины, фильма, да хоть деревянной матрёшки, как символа, как культового произведения, одухотворённого божьей волей. Например, таких произведений, как Библия, Коран – для верующих. Как «Тихий Дон» – для «советского» казачества, как фильм «Судьба человека» для ветеранов ВОВ 1941-1945 гг., как фильм «Гусарская баллада» для потомков об истории Великой Отечественной войны 1812 года. Как «Мастер и Маргарита» и «Альтист Данилов» для людей, стремящихся услышать Бога и понять смысл жизни. Как «Агни-Йога», «Роза мира» для посвящённых и стремящихся к просветлению.

Конечно, таких произведений мало, но они есть.

Познакомился с симпатичной девушкой. Но, увы, быстро пришло разочарование. Да и как ему было не придти, если вся грудь в синих татуированных бабочках, а во всю задницу выколота какая-то птица.

Шёл на сближение с девушкой…, а напоролся на происки массовой культуры. Сливаться в экстазе с массовой культурой нет ни малейшего желания. Но подобные пейзажи проливают свет и на такие понятия, как уголовная культура, культура пития и пр., что в корне подмывает основу самого слова «культура». Это очень скверно, да и опасно, так как заразно.

У казачества возникла необходимость в поиске Священника, который в духе казачьих традиций и традиций православия делал бы их, казаков, дела не только богоугодными, но и легитимными.

Священников в городе, как и церквей, было великое множество, и именно это усложняло выбор. Атаман пошёл самым простым путём. Он начал ходить по церквям. Он приходил в просторные залы и ставил свечи. Как правило залы были абсолютно пусты. Но не это удивляло атамана. Его удивляло то, что к нему никто из священнослужителей не подходил. Видимо, это не входило в их обязанности. Но наконец ему повезло. Он переступил порог невзрачной, небогатой церкви. Он не успел сделать и нескольких шагов, как к нему подошёл священник…. Выбор был сделан.

Огромный зал с внутренней церковью под сводами основного храма потрясли Сергея. Он ходил, буквально раскрыв от удивления рот. Но вот началась служба и всё смешалось, как на рынке. Трудно было разобрать, где прихожане, где туристы, где верующие, где атеисты.