Дженни Хан - Этим летом я стала красивой

– А он имеет? – И Конрад ткнул локтем обескураженного Кэма. – Шучу, дружище.

– Давайте просто посмотрим «Титаник», – предложил Кэм, вынимая диск из коробочки.

Все сидели и напряженно смотрели фильм до тех пор, пока Джек, стоя на носу лайнера, не прокричал – «Я король мира!» и все не расхохотались. Я сидела молча. Где-то посреди фильма Николь прошептала что-то на ухо Конраду, и они встали.

– Ребята, увидимся позже, – сказал Конрад.

Как только они ушли, я прошипела:

– Они отвратительны. Наверняка пошли к нему в комнату, чтобы заняться этим.

– Заняться этим ? Кто так говорит? – рассмеялся Кэм.

– Заткнись. А тебе не показалось, что эта Николь слишком вульгарная?

– Вульгарная? Нет. Наоборот, она показалась мне вполне милой. Ну, может, только с бронзером переборщила.

Неожиданно для себя я рассмеялась.

– Бронзер? Ты знаешь, что такое бронзер?

– Забыла? У меня есть старшая сестра. – Он самодовольно улыбнулся. – Она любит делать макияж. И у нас общая ванная.

Не помню, чтобы он упоминал о том, что у него есть сестра.

– Да, на ней и в самом деле слишком много бронзера. Ее лицо цвета морковки. Интересно, почему она сегодня без своей бейсболки? – размышляла я вслух.

Кэм взял пульт и поставил фильм на паузу.

– Почему ты так одержима ею?

– Я ею не одержима. Почему я должна быть одержима? У нее нет индивидуальности. Она как марионетка, все время смотрит на Конрада так, будто он бог! – Я знала, что Кэму не по душе такая неприкрытая враждебность, но я не могла остановиться.

Он посмотрел на меня так, будто хотел что-то сказать, но все-таки промолчал и снова включил фильм.

Мы в полной тишине досматривали «Титаник», когда я услышала, что Конрад спускается, и неосознанно подсела поближе к Кэму. И положила голову ему на плечо.

Конрад и Николь спустились, и, прежде чем что-то сказать, Конрад с секунду просто смотрел на нас.

– Скажешь маме, что я повез Николь домой.

Я едва взглянула на него.

– Хорошо.

Как только они ушли, Кэм сел прямо, я тоже выпрямилась. Он вздохнул:

– Ты позвала меня сюда, чтобы заставить его ревновать?

– Кого? – спросила я.

– Ты знаешь кого. Конрада.

Я почувствовала, что покраснела до корней волос.

– Нет, – сказала я. Кажется, что все пытаются выяснить, что происходит между мной и Конрадом.

– Он тебе все еще нравится?

– Нет.

Он вздохнул:

– Видно, что сомневаешься.

– Нет.

Неужели? Правда? Уверена, что нет. Я сказала Кэму:

– Единственное, что я чувствую, когда смотрю на Конрада, – это отвращение.

Он не поверил. Я и сама себе не поверила. Когда я смотрю на Конрада, всегда испытываю непреходящую грусть. Такую же, как и раньше. Рядом со мной сидит замечательный парень, а в душе я все еще сохну по Конраду. И это правда, он никогда не переставал мне нравиться. Я оказалась в том же положении, что и Роуз на том тупом обломке двери.

Кэм прочистил горло.

– Ты скоро уедешь. Хочешь, чтобы мы остались на связи?

Об этом я не думала. Он прав, лето подходило к концу. И совсем скоро я уеду домой.

– А ты хотел бы?

– Да, я бы хотел.

Он смотрел на меня так, будто ждал от меня что-то, сначала я даже не догадалась что. Но потом до меня дошло.

– Я тоже. Тоже хочу.

Слишком поздно. Кэм достал мобильник из кармана и сказал, что ему пора. Я не стала его останавливать.

Наконец мы устроили киновечер. Мама, Сюзанна, Джереми и я в полной темноте смотрели Сюзаннины любимые фильмы Альфреда Хичкока [24]. Мама приготовила большую миску попкорна и купила молочных карамелек в шоколаде, мармеладных мишек и разноцветных ирисок. Сюзанна обожает ириски. Этот вечер получился таким же, как в старые добрые времена, только без Стивена и Конрада. Конрад в это время работал.

Посреди «Дурной славы» [25], самого любимого ее фильма, Сюзанна заснула. Мы укрыли ее пледом, а когда фильм закончился, мама прошептала:

– Джереми, отнесешь ее наверх?

Джереми кивнул. Сюзанна даже не проснулась, когда он поднял ее. Он нес ее так, будто она перышко и ничего не весит. Никогда раньше не замечала, какой он сильный. Несмотря на то что мы с ним почти ровесники, сейчас он мне показался совсем взрослым.

Мама встала с кресла и потянулась.

– Я так устала. Пойду спать. Ты идешь спать, Белли?

– Нет еще. Приберусь здесь немного.

– Умничка, – кивнула она и пошла наверх.

Я подняла с пола несколько оберток от ирисок и пару упавших хлопьев попкорна.

Джереми вернулся, когда я убирала диск в коробочку и рухнул в гору диванных подушек.