Кирилл Рябов - 777 [litres]

– А если ты меня кинешь?

– Думаешь, у меня хватит смелости кинуть человека, который замочил Вагиза? Я же не сумасшедшая.

– А если сольёшь мусорам?

– Ты вообще соображаешь? Я же тогда пойду по делу как заказчик. Что-то у тебя плохо мозги работают.

– Мозги у меня лучше твоих работают, – сказал я. – Просто я должен учитывать любую мелочь.

– Ладно. Мне некогда. Как надумаешь, сообщи. Но знаешь что?

– Не знаю. Что?

– Если ты шлёпнешь Вагиза, тогда мне не придётся вообще звонить Марике и давать твой номер.

– Почему?

– Всё-таки ты плохо соображаешь.

– Блядь, не зли меня!

– Я не блядь, понял?

– Это я для связки слов.

– Если ты шлёпнешь Вагиза, мне не придётся…

– Это я уже слышал. Почему не придётся?

– Потому что она будет свободна, как ветер. А там уже сама решит, что ей делать. Всё, чао!

Я подумал над её словами. Это был хороший аргумент. Как же мне самому в голову не пришло? Долг в два миллиона и свобода любимой против моей трусости. Что победит? Я ощущал тяжесть пистолета. Моё спасение. Её спасение. Наше спасение. Я боец или кошачья моча? Нужно было всё продумать. Я пошёл по улице с чувством освобождения. Оно окрыляло. Мимо летел голубь и гадил, целясь в меня. Промазал. Я дошёл до конца улицы и остановился. Вспомнил вдруг про гостиницу. В номере до сих пор лежали кое-какие мои вещи. Всякий хлам, на который я спустил приличную сумму в первые часы моего взлёта. Интересно, получится забрать? Я стрельнул у прохожего сигарету, закурил и достал телефон. Ирада ответила очень быстро.

– Я всё продумал и решил, – сказал я.

– Что же ты решил? – спросила она.

– Угадай с трёх раз.

– Мне хватит и двух раз. Так ты согласен?

– Да, я сделаю. Но мне нужна информация. Чтобы я мог работать.

– Какая информация? – спросила Ирада.

– Вся. Где он живёт? С кем? Куда ездит? Понимаешь, что я имею в виду?

– Понимать-то понимаю, только вот почти ничего не знаю. Откуда?

– Даже не знаешь, где он живёт?

– Смеёшься?

– Нет, погоди. Это ты смеёшься. Ты вообще ничего не знаешь, но хочешь, чтобы я как-нибудь его убил? – спросил я и встретился взглядом с проходившим мимо дедом в фетровой шляпе. Дед быстро отвёл глаза.

– Да. Это сложно. Я понимаю. Но ты же вроде сметливый. Раз уж сумел разойтись с ним краями.

– Всё не так просто.

– Ладно, слушай. Обычно он сидит в офисе своей фруктовой фирмы. Ну, решает там разные дела. Иногда пьёт просто. Это мне его братец говорил. Равиль.

– А где хоть находится его фирма?

– Ой, ну я не знаю, где-то в центре.

– Ну, спасибо тебе, ёб твою мать! – крикнул я и нажал отбой.

У меня испортилось настроение. Я хотел убить Вагиза. Аж кончики пальцев зудели. Решился. И вдруг передо мной выскакивает стоп-сигнал. Я в третий раз набрал номер Ирады.

– Да, – сказала она каким-то неживым голосом. – Что ты хочешь сказать? Что передумал? Я понимаю.

– Я не передумал. Наоборот. Можешь дать мне его номер?

– Чей?

– Вагиза, ёлки-палки!

– Да, сейчас, подожди минутку.

Прошла минутка. Потом вторая минутка.

– Ну, что ты там? – спросил я.

– Я не знаю. Я уже сомневаюсь. Если что-то сорвётся и он всё поймёт, тогда он отвезёт меня на лесопилку и распилит циркулярной пилой вдоль туловища. Он уже так делал, я слышала.

– Давай номер, – сказал я устало.

Она продиктовала.

– Мне так страшно.

– Нечего тут бояться. Это мне бояться надо.

– Знаешь, что я думаю…

Её прервал приглушённый перезвон, похожий на звонок в дверь.

– Ой, всё, – сказала Ирада. – Это Равиль приехал.

И отключилась.

Теперь нужен был план. Я пришёл в дворницкую, лёг на топчан и закурил. У меня не было ничего, ни одной ниточки, из которой можно сплести хитрый клубок. Только листок с номером телефона. И что с ним делать? Соорудить самокрутку? А время уходило. Вскоре пришёл старик-дворник.

– О, ты здесь? – сказал он. – А что бабка, выгнала?

– Нет, с чего бы? Кошек я не обижал. Просто решил ходить к ней только на ночлег.

– Чай будешь? – спросил старик.

– А у тебя нет такой музыки, чтобы помогала думать?

– Может, Моцарт? Он довольно ненавязчивый, на мой вкус.

Старик установил пластинку. Заиграло что-то весёленькое.

– Соната номер шестнадцать в до мажоре, – объявил старик. – Я за булкой пока схожу. Ты пистолет не потерял?

– Нет, не потерял.

Старик вышел. Я продолжал размышлять, но получалось плохо. Моцарт мне не помогал. А в голову лезли неуместные мысли. Вместо того, чтобы поскорее придумать хоть какой-нибудь замухрыжный план убийства моего врага, я думал о вагинах тех женщин, что у меня когда-либо были, сравнивал их. Все они были совершенно одинаковые и при этом абсолютно разные. Удивительное свойство. Самая лучшая у Марики. Может, поэтому меня так тянуло к ней?