Владимир Москвин - Раз пенёк, два пенёк

К тому времени Панкратыч был заботливо уложен Прохором на бывшую матушкину — свободную теперь уже — кровать. Копатель могил безмятежно храпел, уснув крепко, как младенец. Коллега же его, напротив, казался трезвым. Петя выпил ещё рюмку и снова принялся за еду. По всей видимости, Синий в последнее время недоедал.

Вдруг с улицы постучали. Прохор, тоже уже изрядно захмелевший, пошёл открывать. Запоздалым посетителем оказался доктор.

— Моё почтение, Прохор. Раньше не мог освободиться.

— Проходи, проходи, Иван Иваныч! А я-то, грешным делом, подумал уже, что не придёшь ты матушку помянуть, — хозяин горько вздохнул.

Врач проследовал в залу. Ему тут же подвинули стул и принесли чистый прибор. Алан налил соседу рюмку.

Иван Иваныч поднял водку:

— Упокой Господь душу твоей мамы, Прохор…

В полной тишине выпили. Слышно было только, как безмятежно похрапывает на матушкиной кровати Панкратыч. Вдруг, доктор кое-что вспомнил.

Он повернулся к Шурке:

— Молодой человек, по всей вероятности, оказия Вам найдётся уже завтра.

— Это как? — решил уточнить кудрявый.

— Завтра с утра Боря на своём автобусе поедет в райцентр. По старой дороге: наверное, сейчас уже там проехать можно, грязь подсохла. Так вот, Наум Лаврентьевич дал шофёру указание — забрать Вас, Александр. В общем, с утра будьте, как говорится, готовы.

— Что-то срочное? — полюбопытствовал Алан.

Уж он-то знал, что по старой дороге Грендельман — не то, что Борю на автобусе — даже трактор без особой надобности не послал бы. Слишком велика вероятность застрять в пути.

— Срочное, — врач утвердительно кивнул.

Помолчав чуть, добавил:

— Чепэ, как говорит Наум Лаврентьевич. Обнаружен труп молодого мужчины. Надо завтра отвезти его в морг. Обязательно.

Ребята незаметно переглянулись между собой. Кажется, дело принимало плохой оборот!

— Кто? — севшим голосом спросил Алан.

— Забыл фамилию. Парень этот не так давно объявился в Березняках, хоть и местный. Сидел в тюрьме, что ли. Здоровый такой, косая сажень в плечах.

Иван Иваныч не заметил волнения мастера. Зато от Пети не укрылось ничего: ни многозначительные взгляды, ни внезапно осипший голос Алана.

Синий спросил нарочито безразличным голосом:

— Уж не Кабан ли «крякнул»?

— Именно, Кабан. Так его называл Наум Лаврентьич. Я полагаю, Кабан — это кличка?

Вопрос доктора остался без ответа. Присутствующие были ошарашены внезапной вестью.

Петя, уже разобравшийся в ситуации, понял, что молчать дальше нельзя и попытался разрядить обстановку:

— Туда ему и дорога. Бог не фраер, всё видит. Как говорится — «по делам вашим аз воздам». Получил своё, свинья. Налейте мне водки, я выпью за то, чтобы Кабана на том свете черти жарили.

— А где труп обнаружили? — вступил в разговор Васька.

— Около своего дома. Прямо под дверьми на крыльце и помер. Сестра покойного, Татьяна, сказала, что брат с утра собирался в город, поэтому лёг спать рано. Ночью поднялся сильный ветер, и она проснулась от сквозняка. Закрыла окно в комнате брата на шпингалет. Кабан, как вы его называете, спал, укрытый одеялом. Позже кто-то стучался в дверь, просил отворить. Татьяна не открыла, ибо ночной посетитель не представился. А наутро под дверями обнаружила братца, уже остывшего. Под одеялом, оказывается, был муляж — имитация человека. Вот такая почти детективная история.

— А отчего Кабан помер? — сделав невинное лицо, поинтересовался Шурка.

Он был полностью солидарен с Петей и ничуть не жалел покойного.

— Пока говорить об этом рано. Побои отсутствуют.

Ребята снова — теперь уже недоумённо — переглянулись. Но Иван Иваныч опять ничего не заметил.

— Искривлена носовая перегородка и сломана челюсть, но это давние увечья, — продолжил доктор.

— Насколько давние? — спросил Алан. Он ничего не понимал. Впрочем, как и практиканты.

Доктор пожал плечами:

— Год, два… Старые раны, так сказать.

Шурка ожесточённо поскрёб кудри, Алан утёр пот со лба. Васька невидяще уставился в одну точку, сосредоточенно о чём-то размышляя.

— А как вы думаете, Иван Иваныч, какова причина смерти? Предположительно? — полюбопытствовал теперь уже Синий.

Врач снова пожал плечами:

— Я не патологоанатом. Говорят, что покойный злоупотреблял спиртным. Может, в этом всё и дело. Физически сильный — ещё не значит, что здоровый. Но это — лишь мои домыслы. Вскрытие покажет.

Вся компания покинула дом Прохора только поздним вечером. Иван Иваныч отправился домой, распрощавшись с молодыми людьми.