Арина Теплова - Птичка

В какой-то момент, когда уже стало светать, Глаша почувствовала рядом чье-то присутствие. Она медленно обернула голову на звук, и заметила высокого худощавого юношу в бедной одежде, который стоял от нее в десятке шагов.

– Ты испугал меня, – пролепетала Аглая, недовольно смотря на мальчика.

– Простите, сударыня, – ответил он, чуть приближаясь, – я хотел лишь подготовить лодку, для утренней ловли.

– Ты рыбак?

Мальчик, которому было на вид лед двенадцать, кивнул и приблизился.

– Я наблюдал за Вами некоторое время. Вы похожи на русалку.

– Нельзя любить русалку, – прошептала Аглая как будто сама себе, и перед ее глазами вновь всплыли образы Дмитрия и Ксении.

– Вы дрожите? Вы замерзли? – спросил мальчик. Аглая кивнула. – Вам некуда пойти?

– Я не могу вернуться домой.

– Я живу с отчимом, вон там за пригорком, – мальчик показал рукой. – Если хотите, я отведу Вас в наш хлев. Там только одна корова. Вы могли бы немного пожить там.

– Ты очень добр, – печально улыбнулась ему Аглая. – Как тебя зовут?

– Митяем, – ответил мальчик. – За коровой смотрю я, и оттого отчим не увидит Вас там. Он уж больно злой. Вряд ли он захочет приютить Вас в нашей избе.

– Милый мальчик, мне хватит лишь крыши над головой.

– Тогда если позволите, я отведу Вас.

Глаша кивнула, и послушно встав, пошла за мальчиком. Платье ее влажное от ночной прохлады было холодным и тяжелым. Однако она не замечала этого. Идти пришлось не долго. Почти на берегу, стояла небольшая хижина с сараем. Митяй отворил дверь сарая, пропуская молодую женщину внутрь. Увидев большой стог сена, Глаша устремилась к нему, легла в него и пролепетала:

– Благодарю тебя. Могу я немного отдохнуть? Я очень устала.

Она почти не осознавала, что делает и что говорит. Словно Глаша пребывала в странном сне, в котором ей было все равно где находиться, где спать и с кем общаться.

– Конечно, спите, Я в море с отчимом, – сказал ей мальчик. – Вечером я принесу Вам поесть. Правда, сегодня у нас лишь рыба да хлеб. Вы, наверное, не привычны к такой еде?

– Ты ошибаешься милый мальчик, – тихо произнесла Аглая, подтягивая замерзшие ноги к животу и закрывая глаза. – В детстве я очень часто ела одну рыбу. Мой отец, торговал ею…

– Аглая Михайловна это действительно Вы? Я подумал, что мальчишка лжет, – словно не веря своим глазам, произнес Стрешнев, пораженно уставившись на молодую женщину, которая лежала на сене. Глаша повернула голову на знакомый голос, окончательно проснувшись, и сквозь дымку сна и слез печально посмотрела на мужчину, что стоял рядом.

Рассвет лишь только занимался, и в хлеву было еще довольно сумрачно. Прошло уже два дня с того момента, как она находилась здесь. Все эти дни Аглая лишь плакала и спала, словно в бреду. Вечером она немного съедала хлеба и воды, которые приносил ей мальчик, и снова погружалась в полудрему, пытаясь забыть все окружающее.

Она протянула руку, и Аркадий Васильевич помог ей сесть. Сам же он присел на корточки перед ней и, внимательно вглядываясь в ее темные печальные глаза, тихо произнес:

– Вас ищут уже более двух суток. Дмитрий Петрович очень беспокоится. Он думает, что с Вами что-то случилось.

На это Глаша горестно вздохнула и, встав на ноги, отошла от подполковника. Приблизившись к косой открытой деревянной двери сарая, она прислонилась к старым доскам, отстраненно смотря на оранжевую зарю.

– Домой я не вернусь, – прошептала Аглая, тихо. Однако Стрешнев в предрассветной тишине все же услышал ее негромкую фразу. Он подошел к Глаше и, не спуская с нее напряженного взгляда, остановился у нее за спиной. Ее волосы распущенные, спускались по спине до самых ягодиц длинными прядями, словно у русалки, отливая белым солнечным цветом. Платье ее помятое и испачканное по подолу, все же прекрасно подчеркивало ее ладную притягательную фигуру, и в горле у Стрешнева пересохло. Ему вдруг подумалось, что она похожа на лесную фею, которая заблудилась и теперь явно нуждалась в его помощи.

– Я вижу, что Вы чем-то сильно расстроены, – заметил глухо Аркадий, остановившись за ее спиной, лаская нежным взглядом девушку, стоящую нему спиной. Аглая казалась такой юной, воздушной, что Стрешневу невольно захотелось защитить ее от всех невзгод. Он тихо произнес. – Не буду мучить Вас расспросами. Я Ваш друг Аглая Михайловна. Я говорил Вам об этом. Прошу позвольте мне помочь. Вам нельзя оставаться здесь. Поедемте ко мне домой. А позже Вы определитесь в Ваших желаниях.