Валерий Юабов - Всё Начинается с Детства

Притворяться-то мы притворялись, но очень внимательно следили, не бросится ли Чубчик к нашему топчану. Надо было иметь хоть несколько секунд в запасе, чтобы удрать. Но, видно, и Чубчик не торопился бежать куда-то в темноту. Не удивлюсь, если он побаивался, что дорогой племянничек готовит еще какую-нибудь гадость.

Упрятавшись под своим одеялом, мы не сразу заметили, что в окнах дома загорается свет. В одном, в другом… Кровать Чубчика под окнами, площадка возле урючины, наш топчан – вся ближайшая часть двора внезапно превратилась в сцену, озаренную ярким светом, падающим из окон и из распахнувшихся дверей. Там, как в ложах, стояли безмолвные зрители: дядя Миша и тетя Валя – в окне. Бабушка Лиза в длинной ночной рубашке и дед Ёсхаим в ночном колпаке – на крыльце у своих дверей. Марийка – в дверном проеме нашей бывшей квартиры. Её пузатая тень лежала на пятне света в самом центре площадки, как раз там, где вопя и вздымая руки к небу метался Робик. Единственный актер, на которого были устремлены все взгляды…

Не замечая зрителей, не видя, что топчет силуэт любимой жены и будущего отпрыска, Робик бегал взад и вперед, взад и вперед, пока не уперся вдруг взглядом в родителей, молчаливо разглядывающих сына. Чубчик остановился, замолчал – и тогда из окна напротив раздался суровый голос дяди Миши:

– Чего орешь? Пожар? Воры в доме?

– Пожа-ар! Во-о-ры! – плачущим голосом закричал Шеф. – Этот паршивец хуже всяких воров! Всю ночь хулиганит! Твой сыно-о-к! Швыряет в меня, швыряет…

– Ай-яй-яй! А ты, значит, на помощь зовешь? Всех перебудил… Может, милицию пригласишь?

И, демонстративно громко захлопнув окно, дядя Миша удалился. Свет в ложе погас…

С дедова крыльца послышался то ли смех, то ли кашель. Чубчик резко обернулся. Но дед уже прикрыл рот рукой, будто бы почесывая бородку. Из-под руки он что-то невнятно произнес, кажется, «ай, шайтан, шайтан!». Прозвучало это довольно ласково и относилось явно не к сыну. После чего дед удалился, так и не обратившись к Чубчику. Ушла за дедом и бабушка Лиза. То, что и она не вступилась за сыночка было уж совсем поразительно.

На опустевшей сцене Робик о чем-то тихо пошептался с Марийкой, потом ушел с ней в дом. Только мы с Юркой так и остались на топчане. Главный режиссер спектакля, постановщик и никем не оцененный актер лежал под одеялом, давясь от хохота, и щипал меня за руку.

Снова стало слышно, как стрекочут цикады. И звезды так же спокойно смотрели вниз, мерцая тысячами золотых глаз.

Слишком рано проснулись мы следующим утром! Жаркое солнце обмануло: мы думали, что уже достаточно поздно и взрослые разошлись по своим делам – но не тут-то было! Только мы расстались – Юрка еще шел к своим дверям, а я уже подбежал к крыльцу, – и тут, откинув марлевую занавеску с открытой настежь двери, на крыльце появился дед.

– Э-э, постой! – закричал он Юрке. – Постой, шайтан!

Юрка остановился.

– Зачем дядю обижаешь, а-а? – Спросил дед преувеличено громко, для того, чтобы его услышали в доме. – Эх, ти, шайтан, шайтан!

Говоря это, он покосился на меня и я увидел, что глаза его смеются. Но когда я улыбнулся в ответ, дед свел брови и погрозил мне пальцем…

Выполнив свой долг, дед Ёсхаим зашаркал к воротам, вскинув на плечо котомку, а я, счастливый, что все обошлось, закричал ему вслед, как в давние годы:

– Дедушка, мороженого принесите… Пломбир, пожалуйста!

– Сливочное! – крикнул Юрка и исчез за дверью.

Ему-то хорошо! А мне сейчас наверняка предстоит встреча с Чубчиком. Завтракал он по-прежнему у матери: его женушка любила по утрам поспать… Я потоптался у дверей, но оставаться без завтрака не хотелось. Эх, была не была!

Я не ошибся. За накрытым столом в одиночестве восседал Робик. В эту минуту он как раз наливал себе чай. А бабушка Лиза сидела на диване, скрестив ноги, которые не доставали до полу и с удовольствием наблюдала за трапезой сына. Я скороговоркой произнес общее «с добрым утром». Бабушка миролюбиво кивнула головой:

– Садись… Всё на столе.

Стараясь не глядеть в сторону Шефа, я уселся на дедово место. «Кыр-к, Кыр-рк!» – скрипуче поздоровался со мной его стул.

Я давно заметил, что стулья да и многие другие вещи в доме чем-то похожи на своих хозяев. И приобретают они это сходство не сразу, а постепенно. Каким образом – вот в чем тайна… Чем хозяева старше (впрочем, как и вещи) тем заметнее сходство. Иногда оно бывало так велико, что я удивлялся: неужели только я это замечаю?