Андрей Дробот - Двенадцать месяцев восхождения

Экспериментатора интересовало, как поведут себя эти утопающие. И каково было его удивление, подтвержденное жизнью не одного поколения утопающих, что среди них, причем среди очень многих, высшим счастьем стало видеть, как кто-то утонет раньше, а еще лучше – подсобить… Да-да-да… не помочь плыть, не спасти, как положено по морскому закону, а именно утопить… Каждый боялся глубоководной бездны под собой, но каждый старался подтолкнуть в эту бездну соседа!

Мораль очевидна: счастьем утопающих, какими являются все живущие на этой Земле, оказалось успешное соперничество, а тут уж все средства хороши.

О вреде злорадства

Два гриба росли поблизости, хорошо спрятавшись под листвой, и часто спорили, у кого лучше укрытие. Но как-то шальной грибник обнаружил один из грибов и срезал его под триумфальный смех оставшегося незамеченным гриба.

– Я же говорил, что я лучше спрятался! – покрикивал удачливый гриб.

Смех и покрикивание гриба грибник не услышал, поскольку язык грибов тих. Но, на беду весельчака, от смеха затряслась его шляпка, и листья соскользнули с нее, обнажив укрывавшегося. Тут его грибник заметил и срезал.

Мораль традиционна для притч о злорадстве: не надо радоваться чужим неудачам и горестям, можно нарушить свою защиту.

О преувеличении собственных заслуг

Туча как-то сказала Солнцу с вызовом:

– Хоть ты и жаркое и, как говорят, большое, но мне ничего не стоит заслонить тебя, погасить твое пламя и скрыть свет.

– Глупая ты туча, твоя гордыня не видит дальше собственной тени, которая всего лишь маленькая клякса на поверхности Земли, – ответило Солнце.

Мораль такова: людям свойственно преувеличивать свои достижения и знания, вместо того, чтобы эти знания и достижения увеличивать.

О своевременном избавлении от излишнего груза

Путешественники летели на воздушном шаре и радовались открывающимся видам. Но вскоре шар стал терять высоту, и возникла угроза, что он не долетит до места назначения. Но это ли горе? В корзине воздушного шара был балласт, который путешественники начали сбрасывать, и шар благополучно приземлился там, где и предполагалось, а мог улететь и еще дальше.

Ситуация обыденная, и мораль тут проста: балласт есть у всех, и его надо сбрасывать, когда возраст уже не добавляет сил, а отбирает. Если не сбрасывать этот балласт, то можно приземлиться на кладбище раньше времени.

О неразличимости одной боли среди многих

Как-то раз поспорили между собой иголки аппликатора Кузнецова, какая из них острее и пронзительнее. В судьи призвали они спину.

– Скажи, спина, какая из нас острее колет?

– Не хочу никого обидеть, – сказала спина, – но все ваши уколы сливаются в одно ощущение.

Мораль: в большой боли теряются мелкие.

О гордыне, приводящей к одиночеству

Буква А возомнила о себе, будто она самая важная в алфавите, поскольку является в нем первым лицом. Стала буква А небрежно относиться к другим буквам, притеснять их по мере возможности и выживать из коллектива. Постепенно буква А осталась одна и не смогла более произнести ни одного слова, кроме бесконечного горестного крика: А-а-а-а-а…

Мораль: не надо о себе думать в превосходной степени относительно других.

О том, от кого можно ждать помощи

Машина неслась по ночной трассе, а путь освещали две фары. Внезапно одна из двух фар погасла. У водителя не оказалось запасной лампы, машина так и поехала дальше, одноглазо поглядывая вперед.

Погасшая фара заскучала, пригорюнилась и взмолилась к коллеге по работе:

– Сестра, помоги мне, все-таки не один год мы с тобой светим в одном направлении.

В ответ работающая фара даже не посмотрела на погасшую. Не дождалась погасшая фара ни сочувствия, ни участия. Однако вскоре водитель сам починил погасшую фару, та снова загорелась и обрела новую жизнь.

Мораль проста: в проблемной ситуации никакие коллеги по работе вам не помогут, дай бог рядом окажется тот, кому вы нужны.

О преходящем характере всего временного

Задумал один человек оставить бессмертный след на земле. Ходил он по городам, по полям и лесам… Но трава и ветки распрямлялась, следы на земле стирались и затаптывались, а на твердынях следы вовсе не появлялись.

Тогда человек стал оставлять следы на свежем снеге, в воде и в воздухе… – но следы эти быстро исчезали. Стал этот человек писать стихи, картины… – но кому нужны новые произведения, когда со старыми знакомиться некогда.