Эрик Бутаков - Бульвар Постышева

И припев:

И так далее, но, честно говоря, второй куплет подзабыл.

Песню «Бони эМ» по месяцам года приводить в пример без надобности — там мы почти правильно произносили названия месяцев.

Легкие, наиболее часто употребляемые выражения:

«Дерни ноги» — дескать, уйди, пожалуйста.

«Убери цыпки» или «цыпками не маши» — цыпки — это руки в данном случае.

«Залезть в роговой отсек» — нанести удар в голову. Такими выражениями «обогащал» наш лексикон Женька Ткачук, царствие ему небесное. Веселый он парень был и отчаянный, чего бы там про него ни говорили. Вот уж в чём — в чём, а в том чтобы он кого-нибудь или что-нибудь испугался — уж этого про него точно не скажешь. Порой один выходил на целую толпу Ивватушников — курсантов военного авиационного училища. Вовуня рассказывал, что однажды с Ткачом попали они на какую-то дискотеку. А там такие лавочки расставлены, как в спортзале. На первом ряду никого нет, только фуражки курсантов — сами вояки с девушками танцуют. Ткач подошёл, без базара, скинул все фуражки на пол и сел на первый ряд. Вове пришлось тоже садиться, хотя, как он говорит, было не по себе: курсанты — парни здоровые, у них физподготовка ой-ёй-ёй какая. Но ничего. Они вернулись, стали удивляться, а Ткач предложил им выйти «попиздеть», как он в таких случаях выражался. И его наглая физиономия, с прищуренными глазами и показными повадки бывалого ЗК, (хотя он к тому времени еще срок не отбывал), руки в карманах, явно намекающие на то, что там что-то есть острое или, ещё хуже, огнестрельное, манера произносить слова внятно через почти сжатые губы и волевой взгляд тормозили всех. Так всегда было, а уж когда он откинулся, тут вообще все планки попадали (опять же его выражение). Биться тогда на дискотеке не пришлось — «на базаре вывез, в роговой отсек не полез, а надо было, конечно, кому-нибудь варкушку засадить» — констатировал Ткач.

Варкушки, колмычки… Вовунька имел свою интерпретацию, говоря про удары в голову: «Протянуть цепью меж ушей».

Кстати, о цепи. Редко кто ходил на демонстрацию без велосипедной цепи в кармане. Некоторые даже изолентой обматывали один край цепи. Также в кармане могла находиться подкова или кран, свинченный в бойлерной, удобно принимавший три пальца в свои кольца. Свинчатки или литоэ — вкладыши в руку — непременный атрибут праздников. Ножи — как-то не так, редко кто ходил с выкидухой. А вот рашпиль или отвертка в кармане — запросто.

Однажды в подъезд заходим, а там Мозоль с нечетки пьяный в стельку за дверью гасится. Мы говорим:

— Мозоль, ты, что ли?

— А, это вы, — отвечает Мозоль и выходит из-за дверей. А в руках у него огромная отвертка, сантиметров тридцать длиной. И пьяный он в лохмотья.

— Ты чё тут гасишься?

— Да так! Дежурю! — отвечает он, вращая головой на блатной манер.

— В смысле?

А он показывает нам свою отвертку и говорит:

— Да вот, стою, думаю: или я кого, или кто меня!

Понятно? Вот такой идиот мог нанести удар любому входящему, а потом понимай его, чего он хотел. Во, нравы, вашу маму! Хорошо, хоть из нас никого не шоркнул. Услышал, что нас много — опомнился. Убивать бы его только тогда оставалось.

Отвлёкся. Так вот, такие, с позволения сказать, вещи, точнее, предметы назывались «шутильниками», особенно те, что были потяжелей: гирька из гастронома на тросике, к примеру. Откровенные дубины звались «выключателями». А цепь, она цепь и есть. Как-то с Санькой Малыхом, тоже одноклассником, мы из глубины Лисихи поднимались вверх к школе и сели перекурить у подъезда со знакомыми пацанами из параллельного класса. Ну, сидели, трепались, курили. Потом Короста приперся — местный авторитет с Малолеткой за плечами. Слово за слово — он Саньке в роговой отсек залез. Мы соскочили. Я гляжу, кусок цепи под лавочкой лежит. Весна была, настроение хорошее, в ярких японских куртках бродили, драться не собирались — повода не было и праздника никакого, поэтому шутильников с собой не таскали. А тут, как по заказу, цепь. Недолго думая, я её схватил, и, с ошеломляющим криком: «Фая! Мясо!!!», Коросту несколько раз меж ушей протянул. Он потом в школу с перевязанной башкой приходил меня искать. Нашел. Ещё получил в роговой отсек. Больше не приходил. Хотя и обещал убить.

Ну, хватит о войне. Поговорим о девочках. Девочек мы называли Биксами. Иногда, если девочка симпатичная, то Центровая Бикса. Чувиха ещё. Остальные, грубые названия, употреблялись редко. Аркаша Северный, человек интеллигентный, умел красиво женщин называть, а мы его много слушали и впитывали слог.