Павел Чук - Кордон 17

«Сколько ездим по местами горящей земле, сколько искр попадало на машину, насколько нагрелась ёмкость…», – перебирал в уме причину резкого запаха и, открыв кабину, резко закрыл обратно.

– Вылезай, немедленно!!!

– Что?! Что случилось?

– Вылезай! – не останавливая машину, только чуть притормозив, повторил приказ, – машина горит!

Михаил Степанович выругался и открыл дверь, но на мгновение замер.

– Ты-то как?

– К реке прорываться буду. Вылезай!

Хлопнула дверь. На маленьком пятачке развернул машину. Ехать, искать другой проезд времени не было. Колёса ГАЗона уже горели. Я-то думал, что машина тяжело идти стала, руля не слушалась, а оказывается, колёса занялись огнём! И где только успел подпалить резину. Хотя, сколько ей надо? Пятьсот шестьдесят градусов, вроде, чтоб воспламенилась. Вокруг жар от огня, конечно, этого мало, но приходилось останавливаться. Вот и нагрелась, дошла до критической температуры. Тем более, сомневаюсь, что резина новая, она ж дороже самой машины бы стоила.

Всматриваясь в затянутую дымом дорогу, жму на акселератор до касания, в пол. Машина едет тяжело. Смотреть назад, проверять, как сильно разросся огонь времени нет, но бросая изредка взгляд на зеркало заднего вида,в отражении, не замечаю языков пламени. Жарко. Вытер пот со лба. Хорошо, что еду по знакомой дороге, по которой только что пытались проехать, но отказались, считая невозможным такой маршрут. Сейчас искать другой путь, ехать на горящем бензовозе назад через весь посёлок – сумасшествие. Увидел перепаханную полосу, крепко схватился за руль. Машину бросает из стороны в сторону, руля не слушается, как только едет?!

Газ в пол.

– Давай, родимая!!! Не завязни только!!!

Машина подпрыгивает, трясётся. Я вцепился в руль, удерживая прямолинейное движение, что с трудом, но удаётся.

– Ещё чуть-чуть!!! – кричу изо всех сил.

Остаётся всего пара метров, но двигатель машины предательски глохнет. Выжимаю сцепление, ворошу соединённые второпях провода. Двигатель дёргается, урчит, чихает, но заводится.

– Молодца́! – улыбаюсь, хвалю детище советского автопрома, но улыбка быстро сходит с лица. Салон освещает отражение зеркала заднего вида. По глазам бьёт отблеск пламени. Стоило остановиться всего на одну-две минуты, как огонь поднялся вверх, достиг цистерны и она медленно, но верно занималась пламенем.

– Та-ак! В раскачку, ещё разок!!! – уговариваю не столько себя, сколько машину сдвинуться с места. Задние колёса вращаются, но машина не двигается с места.

– Вперёд-назад, – лихорадочно переключаю передачи, то на первую, то на заднюю.

– Вперёд-назад. Давай-давай, поехали!!!

Машина с натугой, разбросав по округе куски земли, вырывается из плена. По лбу, не переставая, стекают капельки пота. По ощущениям, температура в кабине возрастала стремительно. Буквально пять минут назад и дышалось свободно, и в салоне царил полумрак, но как быстро всё поменялось?! Отражение пламени в зеркале заднего вида освещало кабину дёргающим оранжево-красным цветом, словно где-то в горах занимался рассвет.

Дорога петляла, но я ехал, не сбавляя скорости. Встречный ветер хоть немного, но сбивал огонь. Как говорится, если нечем тушить – сбивай огонь своей одеждой или забрасывай землёй. Для обывателя это простая истина. Подходит она к не вошедшему в силу огню, но, сколько таких, не начавшихся пожаров, потушено простыми, но действенными способами?

Дым постепенно рассеивается. Сквозь запотевшее лобовое стекло чернеет, местами покрываясь рябью, полоса реки. Еду, не сбавляя скорость, направляя автомобиль в водную гладь.

Потом, через недели, я лихорадочно искал другой вариант, но так и не нашёл. Что оставалось делать? Бросить машину и отбежать? Стоя на берегу, она б взорвалась, наделав больше бед, чем утонула в неглубокой реке. И пусть говорят защитники природы, что разлитые в водоёме нефтепродукты наносят много бед, но, сколько бед нанесёт взрыв наполненной бензином цистерны? Насколько метров разлетятся осколки? А топливо? Оно ведь никуда не денется, а под воздействием взрыва выплеснется на землю, создав новые очаги возгорания, которые тушить не кому и не чем. Ведь тушение пожаров нефти и нефтепродуктов – отдельный курс. Своя специфика, специальное оборудование и это не только вода, но и пенообразователи – ГПСки, и своя технология тушения…

Промокнув до нитки, выбрался на берег. Костюм пожарника отяжелел, но скидывать его, выжимать, смысла нет. Плотную ткань одному не выжать. Скинул обувку, слил остатки набравшейся воды, следя, как медленно в реку погружается бензовоз.