Лариса Шкатула - Замуж не напасть [litres самиздат]

Юлия невесело смеется.

– Думаешь, с жиру бешусь? Мне просто жить тошно!

– Ну, ты загнула!

– Наверное. Мечусь по жизни, не отходя от плиты. Я ведь и институт заочно окончила. Теперь домохозяйка с дипломом. В случает чего, смогу сама зарабатывать себе на хлеб…

Мужчины между тем приносят за столик напитки и легкую закуску.

– Не хочу я этот дурацкий "Мартини" – вдруг резко говорит Юлия. – Я буду виски с "кока-колой"!

– Что с тобой, опять истерика? – раздраженно спрашивает Роберт.

– Я хочу напиться. И забыться. Или заснуть и не проснуться! – бормочет она и вдруг начинает плакать.

– Извините, друзья, но, кажется, нам лучше уйти, – говорит Роберт.

– Оставь меня! – пытается вырваться Юлия, но муж держит её крепко.

"Не вырвется! – понимает Евгения. – Странная женщина с кукольным личиком, которую никто не принимает всерьез. Женщина, у которой есть все, кроме главного… Уж не сестры ли мы с ней?"

Юлия обмякла, точно резиновая кукла, из которой вместе со слезами вышел воздух. Муж подхватывает её на руки и уносит.

– Что это с нею? Заболела? – растерянно спрашивает Виталий.

– У неё больная душа, – задумчиво говорит Евгения.

– Отдохнули! – сплевывает он. – Уехали подальше от всех проблем! Может, всё-таки посидим, выпьем?

– Давай лучше погуляем, – предлагает Евгения. – Мы же тут ещё ничего не видели.

Она берет его под руку, и они долго гуляют, вдыхая пряный запах южных растений, настоянный на морском соленом воздухе. К концу прогулки оба начинают зевать и, придя в номер, засыпают, едва коснувшись подушек…

Будит их не солнце, которое давно поднялось, а настойчивый стук в дверь. Евгения набрасывает халатик и идет открывать.

– Вы до сих пор спите? – изумляется Роберт. – До конца завтрака осталось полчаса!

– Сорок минут, – выдвигается из-за его плеча Юлия.

Она так хороша, свежа, голубые глаза так чисто сияют, что Евгения думает, уж не приснилось ли ей вчерашняя сцена?

Они с Виталием быстро собираются. Благо, есть и где гостей принять, и где переодеться.

– Может, усугубим? – предлагает Виталий. – Мы ведь вчерашнюю выпивку так и принесли непочатой. Женя пить не хотела, а мне одному одиноко было.

– Вы – как хотите, а я не могу, – отказывается Роберт. – Я сегодня за рулем – после обеда повезу вас в дельфинарий.

Евгения была как-то в дельфинарии – на платной туристической экскурсии, но она не прочь съездить ещё раз.

– Давайте уж вечером доберём все, от чего днем откажемся, – предлагает она. Ничего спиртного пить ей не хочется.

– Ты, Женечка, настоящий друг, – шутливо приобнимает её за плечи Роберт. – За это я поведу тебя… с другими нашими товарищами в ночной ресторан.

– Фу, а то я уж было испугался, что горло так вхолостую весь отдых и продеренчит! – выпаливает Виталий.

Они смеются. И, по совету "старожилов", сразу взяв с собой купальные принадлежности, спускаются в ресторан к завтраку.

После завтрака, пройдя метров пятьдесят по усаженной цветами аллее, все четверо подходят к пресловутому лифту на море.

В пункте проката пляжа мужчины берут себе лодку, маски и ласты, а для женщин – водный велосипед. Евгения отмечает его несколько необычную конструкцию. Он не такой громоздкий, как прежние модели, легко маневрирует – не надо буквально выворачивать ступни, чтобы развернуть его в нужном направлении. Кроме того, над ним парусиновый сине-зеленый тент – не всем, совершающим прогулку нравится жариться под палящим солнцем. Словом, велосипед – такой мини-катерок с педалями. Здесь даже есть небольшой отсек, куда Юлия выгружает банки оранжа, пепси-колы, пакетики с солеными орешками, хрустящими чипсами…

– Красотища! – хлопает в ладоши Юлия. – Отплывем подальше и часа два будем кайфовать одни, без этого мерзкого сильного пола!

Евгения удивленно смотрит на неё – подруга говорит без тени улыбки.

– Думаешь, рисуюсь? Нисколько. Я вполне могу обойтись без мужчины. К сожалению, не без его денег. Не бойся, я не лесбиянка. Просто с той поры, как умер Лёвушка…, – голос её на секунду прерывается, – секс потерял для меня всякий интерес.

– Лёвушка – тот, о ком ты рассказывала?

Юлия, судорожно вздохнув, только кивает.

– Его мать сказала, что он поправлял раму на лоджии. Вроде, её ветром покорежило. Сорвался и упал на асфальт. С восьмого этажа… Я не верю, что он мог оступиться… Как они его мучили! Мало ли других женщин, уйди, пожалей двоих детей! Коле тогда годик исполнился… А меня? Родная мать по щекам хлестала и кричала: "Проститутка!" Смешно.