Дэйв Уорделл - Между жизнью и смертью. История храброго полицейского пса Финна

У полицейского была немецкая овчарка, ухоженная и красивая, чем-то напомнившая мне Джесс. Связь между этим полицейским и собакой была похожа на связь моего отца и Джесс, какой я себе ее представлял. Я не помню имени этого полицейского, но для меня он до сих пор герой. С того времени у меня появилась идея — скорее, это была мечта — стать полицейским. Казалось просто невероятным, что ты занимаешься чем-то настолько приятным тебе, да еще и получаешь за это деньги.

О лучшей профессии я и мечтать не мог.

Именно второй визит Роба ко мне домой, случившийся через несколько дней после того, как он прописал Финну стероиды, побудил меня задуматься над тем, чтоб описать всё, что с нами произошло, позволив обычным людям узнать нашу историю. Я уже начал делать какие-то заметки об этом, пока просто для успокоения, проводя время, которое я прежде тратил на не приносившую никаких плодов рефлексию, за составлением коротких записей на телефоне. У меня не было какого-то особенного плана — я просто описывал происходившие с нами события, будучи иногда даже не уверен, хочу ли я делиться этой информацией с Джеммой, не говоря уж о девочках. И не только с ними. Я слишком хорошо понимал, что о части работы, которую мы делаем в чрезвычайных ситуациях, не стоит упоминать вообще или, в крайнем случае, рассказывать ее только тем, кто имеет похожий опыт.

Существует ошибочное мнение (к счастью, в последние время оно не так распространено), что полицейские, как и пожарные, доктора, медсестры и другие работники экстренных служб, обладают высоким уровнем подготовки и могут стойко и без эмоций переносить все те ужасы, с которыми они сталкиваются. В каком-то смысле это правда, но мы все люди, и когда нам приходится делать работу, от который любой нормальный человек отказался бы, это, безусловно, оказывает на нас влияние. Да, мы преодолеваем его, поскольку должны справляться с порученной миссией, но по окончании работы время от времени в памяти всплывают события, о которых хотелось бы поскорее забыть. Иногда это удается, но некоторые воспоминания остаются с нами навсегда, и это объясняет, почему полицейские, как и другие люди, находящиеся на передовой борьбы жизни и смерти, так часто страдают от стресса или кончают жизнь самоубийством.

Данное обстоятельство не в последнюю очередь связано еще и тем, что тяжелые впечатления от событий, произошедших на службе, накладывают свой отпечаток и на взаимоотношения с домашними, что может, сделав человека чересчур подозрительным и депрессивным, полностью разрушить их.

А знаете, что чаще всего рекомендуют делать, когда в голове слишком много плохих воспоминаний, от которых невозможно избавиться? Правильно: записать их куда-нибудь, чтобы они стерлись из памяти. Поэтому при помощи моего нового друга Себастьяна Эллиса, знающего толк в таких вещах, я завел блог, который назвал «История Финна», и начал с еще большим энтузиазмом, чем я мог когда-либо себе представить, изливать свою душу, рассказывая всё, что с нами происходило.

Но хотя я, как уже говорилось, с самого начала воспринимал это занятие лишь как способ самолечения, после визита Роба мне удалось понять, что это имеет гораздо большее значение. Он пришел, чтобы снять Финну швы, и, кроме того, показал мне несколько фотографий. В рамках продолжающегося расследования данного нападения врач писал для суда отчет о состоянии здоровья Финна, где понял, что сделанная покадровая съемка четырехчасовой операции, во время которой врачи боролись за жизнь пса, может служить визуальным доказательством в суде.

Несмотря на то что в первые часы лечения Финна я присутствовал в больнице, снимки, само по себе наличие которых было удивительно, поразили меня. Это было тяжелое зрелище. Там было немного крови — я видел и гораздо больше. На кадрах ясно запечатлелась невероятная сложность операции, которую вынуждены были проводить врачи, их высокая квалификация и самоотверженность при спасении жизни собаки. Приходило ли им в голову, что он «просто животное»? Конечно, нет. Ни на секунду.

Нет никакого пафоса, если я стану утверждать, что все животные, несущие определенную службу, в частности полицейские собаки, являются не только частью души людей, работающих с ними, но и ежедневно рискуют своей жизнью. Одна из тех ужасных мыслей, которая приходила мне в голову, когда я думал об операции, состояла в том, что мужчине, ударившему Финна ножом и нанесшему ему практически смертельную рану, будет предъявлено — и ему в принципе можно предъявить — обвинение в порче имущества. То, что мой трудолюбивый мальчик, который едва не погиб, спасая мою жизнь, согласно законодательству считается всего лишь чей-то собственностью, казалось вопиющей несправедливостью. Невозможно сосчитать, сколько раз эта мысль прокрутилось у меня в голове за всё то время, что я смотрел на фотографии, где были запечатлены люди, сыгравшие главную роль в спасении моего пса. « Неужели Финн — мой верный друг, коллега по работе, который навсегда останется в моем сердце — это всего лишь собственность? Такого не может быть» .