Синтия Д'Апри Суини - Гнездо [litres]

Но, возможно, хуже всего было то, как она теперь смотрела на Лео, как будто он – неудачник, как будто она просто ждет, когда он свалит. Так зачем ждать-то?

Решение о разводе наконец вступило в силу; Лео был свободен. Он мог уехать из Нью-Йорка, когда захочет. Мог поехать прямо в аэропорт, взяв только спортивную сумку, и обзавестись всем необходимым уже на месте. Он был не против оставить все позади, начать с нуля. Вообще-то, уверял он себя, он с нетерпением этого ждет. Еще одно, что он постиг, а остальные Пламы нет: красоту открывания стартовой черты заново.

Он решит кое-какие вопросы и ненадолго отправится на Карибы. Повидает старых друзей, разберется с финансами. Потом, возможно, направится на запад, в Сайгон. Во Вьетнаме сейчас жарко. В обозримом будущем можно попутешествовать по Юго-Восточной Азии. С места на место, пока до Пламов не дойдет. Он вернется не скоро, если вообще вернется.

– Эй, – молодая женщина, выгуливавшая собаку, остановилась рядом с Лео. – Можно, я у вас стрельну сигаретку? – спросила она.

Высокая, светлокожая, щеки и нос покраснели от холода и ходьбы. Ее черные волосы были завязаны в высокий хвост, светлые глаза оказались очень хороши. Голос звучал по-радийному приятно. Актриса, подумал Лео. Она улыбнулась извиняющейся улыбкой.

– Конечно, – сказал он, доставая пачку из кармана.

– С радостью возмещу стоимость, – пообещала она, наматывая поводок на руку и подтаскивая собаку поближе. – Почем они сейчас? Двадцать баксов пачка?

– Почти, – ответил Лео. – Я много лет их не покупал, думал, с меня по ошибке попросили за блок.

Он снова отвернулся от воды и прикурил ее сигарету от своей.

– Знаю. Безумие. И все равно, если бы мой парень не выходил из себя каждый раз, как я закуриваю, я бы с радостью за них платила. Мне все равно, сколько они стоят.

Она взяла у Лео сигарету, глубоко затянулась, выдохнула дым с легким стоном.

– Ох, как хорошо. Так хорошо. Ужасно звучит, да?

– Как по мне, нет.

– Не возражаете, я постою тут минутку и покурю с вами?

Они встали у перил лицом к воде.

– Помните, как все уходили на перекуры? – спросила она. – Как можно было выйти из офиса и стоять перед зданием, курить и сплетничать, смотреть на прохожих? Господи, как я скучаю по тем временам.

– Я помню, как можно было курить в помещении, – сказал Лео.

– О, золотые деньки!..

Он был почти уверен, что она с ним флиртует. Сложно было сказать, что у нее под ярко-зеленой дутой курткой, но, судя по длинным стройным ногам, там было что-то приятное. Теперь они стояли лицом друг к другу, и Лео заметил у нее на левой щеке созвездие веснушек, в точности пояс Ориона. Этот единственный изъян делал ее лицо еще совершеннее. Кожа у нее была гладкая, подтянутая, и Лео не мог не подумать о Стефани и о том, как на ней начинал сказываться возраст: глубокие морщины у глаз и рта, слегка запавшие и немного обвисшие щеки. Девушка снова повернулась к воде и еще раз затянулась; она спокойно показывала профиль, как человек, привыкший к тому, что им восхищаются под любым углом. Посмотрела на часы.

– Вы куда-то спешите? – спросил Лео.

– Не сегодня. Вы тут поблизости работаете?

– Иногда, – сказал Лео. – То один проект, то другой. А вы?

– Я тут рядом живу. Это собака моего парня. Он уехал из города на несколько дней, так что я нянчу собаку. Да, Руперт? – обратилась она к собаке. – Мы с тобой вдвоем до субботы.

Лео помолчал, позволяя «уехавшему из города парню» прозвучать весомее.

– Серьезно, – сказала девушка, возясь с молнией куртки. – Могу я вам отдать деньги за сигарету?

– Исключено, – ответил Лео. – Угощаю.

Он прикидывал, что дальше: пригласить ее выпить кофе или просто попросить телефон.

– Я Кристен. – Она сняла перчатку и протянула руку, и Лео ее пожал. Рука у нее была теплая и сухая. Она посмотрела ему в глаза и слегка склонила голову к плечу, замешкавшись. – Вы Лео?

Лео вздохнул.

– Ну, зависит от многого, – сказал он.

Кристен рассмеялась.

– Мы пару раз встречались. В театре в Трайбеке. Я… эээ… знакома с Викторией.

– А.

Он не знал, о каком именно вечере она говорит. Виктория вечно таскала его на какие-то жуткие спектакли в тот маленький театрик.

– Я играла в пьесе. Вы, наверное, не помните, она была довольно дурацкая, но я была девушкой младшего брата.

– Помню! – соврал Лео. – Вы играли потрясающе.

– Ой, спасибо, но можно было этого и не говорить.

Лео всмотрелся в ее лицо, и у него что-то промелькнуло в памяти. Эта девушка стоит на сцене в рваном свитере, плачет и все говорит, говорит, говорит и говорит. Еще ему показалось, что он помнил ее по долгому пьяному ужину после спектакля. Они флиртовали?