Евгений Рякин - Путь

Александр брёл по лесу вдоль просеки. Идти под палящим солнцем он уже не мог, а в лесу от зноя хоть немного спасали ещё редкие кроны деревьев. Он углубился чуть дальше в лес, потому что растительность там была гуще. Именно этого его и спасло.

Потому что внезапно он почувствовал лёгкий запах дыма. Не пожара или костра, а именно печного дыма. Алекс вздрогнул, принюхался и стал медленно передвигаться на запах, старясь не потерять этот еле ощутимый дух жизни. Казалось, что он весь обратился в один большой обонятельный рецептор, пытающийся не потерять след молекул сгоревшего дерева в густом коктейле лесных ароматов.

Вскоре он вышел на еле заметну тропинку, которая и привела его к добротной одноэтажной деревянной избе с высокой двухскатной крышей. Широкие бревна ещё не успели потемнеть, хотя и свежесрубленным дом тоже не казался. Над ним вился еле заметный дымок. Вокруг не было ни души.

Стараясь справиться с волнением, Александр поднялся по низкому крыльцу и постучал ногой в дверь. Никто не отозвался. Тогда он попытался толкнуть её плечом, но, кроме резкой боли в руке, тоже ничего не добился. Спустившись, Алекс обошёл дом вокруг. Два окна, занавешенных плотной тканью, поленница берёзовых дров в нескольких метрах, деревянный сарай, колода для колки дров — вот, пожалуй, и все, что смог заприметить его уставший мозг.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — крикнул он несколько раз, но ответа, увы, так и не получил. Тогда он доковылял до двери, ссутулился, облокотился на неё спиной, сполз вниз на деревянный пол, прикрыл веки и исчез в забытьи.

**

Александр захлебнулся от тошнотворного запаха жареного лука, спирта и открыл глаза. Он лежал на широкой скамье у стены, под головой топорщилась перьями жестковатая подушка, а сверху на нем пахла коровой короткая шубейка. Его руки были развязаны, на левой была надета длинная, до локтя, прозрачная перчатка с отрезанными пальцами. Алекс узнал — это был фиксогель, которым лечили переломы. Его намазывали в несколько слоёв и за несколько часов он затвердевал снаружи до состояния камня. Фиксогель практически не был заметен и лечил переломы за две недели. Правый рукав был завернут до локтя, в сгибе, где пригрелась пахнущая спиртом ватка, немного жгло, как от укола. Пить не хотелось. Кто и когда успел о нем позаботиться, он не знал.

Рядом что-то шоркало и трещало, как будто водили лопаткой по раскалённой сковороде. Он поднял голову и заметил седого мужчину в коричневом свитере и синих джинсах. Тот склонился над дымящей плитой и, по всей видимости, был причиной лукового духа.

Приподнявшись на лавке, Алек скинул с себя полушубок и выдохнул. Голова после сна пока плохо соображала, но чувство благодарности к этому человеку уже переполняло его. Он оглянулся по сторонам и сипло выдавил пересохшим горлом то единственное, что можно было в этой ситуации: «Здравствуйте!».

— Очухался, скиталец? — сразу обернулся старик. Его узкое лицо с морщинами вокруг глаз обрамляла небольшая седоватая бородка, которой он дёрнул:

— Ты кого в таку глухомань в одной обутке забрался?

Александр непонимающе вытянул вперёд голову и поморгал глазами. Старик показал взглядом на ноги Алекса и тот обнаружил, что на нем всего один ботинок. Где потерял второй, он не помнил.

— Где я? — вместо ответа посмотрел он осоловевшими глазами на старика.

— В лесу, вместе с лосями и парой медведёв, — так же нейтрально ответил старик, заметно окая. — Ясно? А теперича моя череда спрашивать. — Он отложил лопатку для жарки, снял фартук с каким-то гербом, вплотную подошёл к парню и скрестил руки на груди. — Ты кто такён бушь, паря?

— Я… Меня зовут Александр Церебраун, я из Ахеи, из Мессены, если быть точнее.

— Неблизко дело, — недоверчиво покачал головой старик. — А как в наши пикули забрёл?

— Да, так вышло…, — развёл руками Алекс, глядя снизу-вверх. Боль пронеслась по сломанной руке, но уже гораздо терпимее.

— А кого вышло то? — с любопытством отозвался старик.

— Да я и сам не знаю, — честно ответил Александр. — Подошли люди, избили, потащили в мобиль, повезли куда-то.

— А что за люди таки, мил человек? — прищурился старый.

— Не знаю я их, ни разу в жизни не видел! Может, из других кампусов, но не из нашего, точно. Знаю только, что одного зовут Тяпа.

Старик наморщил лоб и дважды отрицательно помотал головой.

— А второго звали Кащей, тоже помню, — добавил Александр.

— Как, звали? Кащей? — недоверчиво переспросил старик.