Андрей Шляхов: Прикладная венерология

С расспросами относительно ординатуры родители начали приставать еще в конце пятого курса — пора, мол, и определиться уже, — но Михаил не спешил посвящать их в свои планы. Что толку делиться надеждами, особенно если есть вероятность того, что эти надежды будут встречены «в штыки»? Лучше поставить родителей в известность после, когда дело будет сделано. Рубикон перейден, пути назад нет, примите и смиритесь!

Родители почему-то решили, что Михаил будет поступать в клиническую ординатуру по кардиологии. Скорее всего, к такому заблуждению их подтолкнула премия имени академика Василенко, полученная Михаилом за научную работу, посвященную коррекции диастолической дисфункции левого желудочка [4] Диастолической дисфункцией называется неспособность левого желудочка принимать кровь под низким давлением и наполняться без компенсаторного повышения давления в левом предсердии. у больных ишемической болезнью сердца. Большинство людей склонны делать выводы, не имея для этого достаточных оснований. Премия Михаила порадовала. Приятно, когда твою работу называют лучшей, да и тридцать тысяч рублей сумма солидная, но кардиологию он вычеркнул из перечня своих предпочтений одной из первых. Специальность хорошая, востребованная, перспективная в научно-карьерном плане, но не такая уж и «хлебная», как может показаться на первый взгляд. Но отец, находившийся в плену своих заблуждений, полюбил рассуждать о том, как хорошо в наш «сердечно-сосудистый» век иметь сына-кардиолога. Михаил слушал и вежливо улыбался. Родители истолковывали его молчание как согласие.

В честь получения сыном диплома отец устроил банкет. Михаил сопротивлялся этому как мог, язык стер, убеждая родителей в том, что лучше бы отпраздновать это событие в узком семейном кругу, тем более что кроме них троих никого оно особенно и не касается. Но отец был непреклонен в своем стремлении «закатить пир на весь мир». Мир — не мир, а собралось около полусотни гостей и каждый из них, поздравляя Михаила, поинтересовался планами на будущее. Планы уже дошли до той стадии, когда их можно было и огласить, но Михаилу не хотелось портить родителям праздник, ведь это был больше их праздник, чем его. Он получил высшее образование, а у родителей сбылась мечта — почувствуйте разницу.

Банкет устроили в субботу, а в воскресенье состоялось продолжение — торжественный обед в узком семейном кругу — родители, Михаил и персидский кот Тихон, которого больше интересовал не повод, а колбаса и селедка, без которых в доме Зубковых не обходилось ни одно застолье — отец любил пропустить рюмочку-другую под закуски, а уж затем переходить к главным блюдам. Хорошо понимая, кто в доме главный, Тихон усаживался рядом с отцом и сопровождал каждую поднятую рюмку душераздирающим мяуканьем, от которого кровь стыла в жилах. Для того, чтобы спокойно выпить-закусить, нужно было нейтрализовать свирепое животное очередной подачкой с хозяйского стола. Чаще всего отец, игнорируя укоряющий взгляд матери, ставил перед котом одну из тарелок с нарезками — уймись, зверь лютый!

— Можно подумать, что его не кормят, — вздыхала мать, наблюдая за тем, как упитанный десятикилограммовый котяра одним махом слизывает с тарелки ее содержимое.

— У него тоже должен быть праздник, — замечал Михаил и ставил перед Тихоном очередную тарелку.

— Ему же нельзя этого! — ужасалась мать.

— Он лучше нас знает, что ему нельзя, — успокаивал отец.

Оно и верно, от перченой бастурмы или промасленных шпрот Тихон презрительно отворачивался и смотрел на хозяев с укором — ну разве можно предлагать уважающим себя котам такую пакость?

— Коллеги просто замучили меня вопросом о том, во сколько мне обошелся Мишин красный диплом, — сказал отец после первой рюмки. — А когда я отвечаю, что за все время ни копейки в универ не занес — не верят. Даже обидно немного. Неужели мой сын настолько глуп, что не мог получать пятерки самостоятельно?

— Стереотипы, — усмехнулся Михаил, вспомнив годы учебы. — Меня тоже постоянно спрашивали о том, сколько стоила очередная пятерка. Но мы-то знаем…

— Но мы-то знаем, что ты у нас умница! — подхватила мать. — Я уверена, что к тридцати пяти годам ты станешь дважды доктором! [5] То есть — доктором наук.

— И будешь заведовать отделением в Кардиоцентре! — продолжил пророчество отец. — А то и кафедрой, чем черт не шутит! Короче говоря, мы с мамой можем не беспокоиться по поводу наших сердечных дел! Ты нас вылечишь!