Геннадий Карпов - Б-1, Б-2, Б-3 [неженский нероман]

– Как ты? – спросил я.

– Спасибо, уже лучше! – прохрипела В-2, кашлянула и сморщилась.

– Сейчас тебе надо хоть немного позавтракать и ещё пожевать таблеток!

– Хорошо. Как скажешь. Как интересно! – через минуту шёпотом заметила она, глядя в потолок и слегка улыбаясь. – Незнакомая квартира. Незнакомый мужчина. Ухаживает. Лечит. Не курит дома. Не матерится. Никогда не думала вот так справить свой день рождения!

Я только присвистнул.

– Знаешь, – говорю я ей, садясь на кровати, – у меня такое тоже не каждый день! Могла бы незнакомого дяденьку и предупредить! Незнакомый дяденька всё-таки не полный засранец, чтобы человека с днём ангела не поздравить! А теперь садись завтракать, а по ходу расскажи, что бы ты хотела получить на праздник от незнакомого дяденьки? Желательно – в пределах разумного.

Она одёрнула футболку, села за стол, доковыряла вчерашнюю ветчину, намазала плавленым сыром хлеб, выпила немного кофе, а сама время от времени поглядывала на меня, и в глазах один за другим у неё появлялись и исчезали чёртики. В её голове явно шёл мыслительный процесс на тему подарка. Наконец она встала из-за стола, выпила положенные таблетки с мёдом, снова залезла под одеяло и с хитрым видом хриплым шёпотом сообщила:

– Однажды я видела в кино… – она улыбнулась совершенно детской улыбкой, глядя в огромный чёрный экран моего телевизора, – как дяденька пришёл к молодой любовнице на её день рождения… – она закрылась одеялом по самые глаза и глянула на меня уже смелее, – и принёс с собой бутылку «Виски», торт и букет роз. И они пили, ели и целовались. И им было целый день хорошо. Потом она долго помнила этот свой день рождения, хотя дяденька её скоро бросил. Я тоже так хочу встретить свой девятнадцатый, чтобы потом помнить. А не как обычно. Отец напьётся, брат всё вкусное со своей братвой сожрёт, жена отцова начнёт мораль читать. Всё закончится скандалом. Потом весь вечер я буду гладить кошку и смотреть видик. Это так достало! Закончу институт – уеду сразу отсюда. Этот город мне принёс столько горя, что жить в нём я больше не хочу!

Слушая её наивную исповедь, я испытывал двойственное чувство. Во-первых, хорошо, что она не мечтает о колье с бриллиантами, а лишь о чём-то более реальном и менее дорогом. Во-вторых, мне опять захотелось дать ей в руки поганое ружьё и сказать: «Стреляй всех мужиков подряд! И начинай с меня! Мы это, бля буду, заслужили!»

– Сегодня все ваши желания для меня – закон, о, прекраснейшая из девятнадцатилетних! Будет вам и «Виски», будет вам и торт!

Я прекрасно понимал, что двукратная разница в возрасте – это пропасть, которую можно засыпать только деньгами. У меня таких денег, разумеется, не было в помине, и потому наши отношения закончатся очень быстро. Разное воспитание, разные интересы. Не буду же я с ней делать вечерами математику! Но несчастный больной человек просил об одном счастливом дне! Кто бы я был, если б не расшибся ради этого в блин! Да никто!

* * *

Во второй раз дед заявился ко мне на сороковой день. Начался декабрь, я хорошо отметил свой день рождения. Четверть века. Ещё не много, но уже не мало. К нам в комнату общежития набилось изрядное количество друзей, знакомых и кого-то ещё: общага есть общага. Выпили, покрутили катушечный магнитофон. Когда на улице немного стемнело, я задёрнул шторы и долго показывал собравшимся через слайдоскоп слайды, что наснимал за последний сезон своим видавшим виды «Зенитом». На стене висел белый экран, на котором возникали горы, палатки, лодки, собаки, вездеходы, знакомые небритые лица. Вокруг гудел народ, обсуждая увиденное и клянясь, что к следующему сезону тоже приобретут фотоаппараты и слайдоскопы. Некоторые кадры замирали на простыне минут на десять: всем хотелось высказаться на заданную тему. Случаи из таёжной жизни сыпались как горох из дырки. По рукам постоянно ходили три кружки – две фарфоровые с цветочками и одна железная поллитровая, – и стакан: другой посуды у меня не было. На закуску я сварил картошку с тушёнкой и купил здоровенную палку докторской колбасы. Кто-то притащил огурцы, кто-то – селёдку. Водки как обычно не хватило, кто-то сбегал в лавку за «Столичной». Посидели незатейливо, но душевно. К ночи разошлись все. Даже Б-2, зараза такая, пообещала зайти позже и поздравить, но потом я увидел из окна, как её уводит Василич. Он давно водил её к себе и жутко ревновал ко всем. Поэтому, опасаясь лишних скандалов, Б-2 давала ему без очереди как особо нуждающемуся. Он был постарше меня, имел в её сторону вполне серьёзные намерения, поэтому в итоге я без боя дал ему дорогу в светлое семейное будущее, которое так и не состоялось, причём не по его и не по моей вине. Б-2 оказалась слишком общительной для верной жены и категорически не могла ничего поделать со своими прежними привычками. Она искренне считала всех геологов братьями, для которых ей не жалко. Поймав её с очередным коллегой в какой-то подсобке нашей камералки, Василич махнул рукой и скоропостижно женился на толстушке, что жила ниже этажом.