Геннадий Карпов - Б-1, Б-2, Б-3 [неженский нероман]

Из алкоголя я купил бутылку дорогого «Виски», «Мартини», ликёр, шампанское, четыре разных коктейля в маленьких стеклянных бутылочках и себе литр пива, чтоб завтра не бегать. Потом взял огромный шоколадный торт с тремя красными вишенками посередине и надписью «С днём рождения!», килограмм разных конфет и готовую курицу-гриль. Зашёл в цветочный ларёк и понял, что розы мне придётся нести разве что в зубах. Но на моё счастье к продавщице заехал на машине сын и, узнав о моей проблеме, вызвался довезти меня с букетом из девятнадцати красных, белых и жёлтых роз до моего дома.

У В-2 глаза и так были большие, но после того, как я выставил покупки на стол, а розы положил перед ней на одеяло, они заняли половину лица.

– Вроде пока всё идёт по плану! Прошу к столу! – бодро заявил я.

– Да! Всё как в мечтах! Даже лучше! Только в том фильме они пили, ели, а потом ещё и целовались!

– Не будем и мы отступать от сценария! Но при условии, что ты к вечеру совершенно выздоровеешь! Через десять минут выпьешь ложку отсюда и съешь таблетку кажется отсюда!

– Не отсюда, а вот отсюда. Я всё уже запомнила! Я долго не болею. К вечеру буду готова целоваться! – заверила она меня и пошла в ванну наводить марафет.

К столу она вышла красавицей – хоть кино снимай про сестрицу Алёнушку. Оказывается, она прихватила с собой лёгкое светлое простенькое платье и набор бижутерии. Хотя – выйди она даже в дерюге – её юную красоту это вряд ли бы испортило.

Я порезал торт, налил ей «Виски» с минералкой, пожелал жить долго и счастливо, и мы выпили. Она по-детски скривилась, через пять секунд её щёки покраснели, а на глазах выступили слёзы. Я налил ей в другой бокал «Мартини», откупорил бутылку коктейля и поставил рядом:

– Сегодня тебе разрешается всё!

Она героически с третьего захода осилила рюмку «Виски» и перешла на «Мартини».

– Не надо верить всему, что показывают в кино! – мудро заметила она. – «Виски» – не мой напиток! А розы – мои! И ты сегодня – мой! Я впервые справляю свой день рождения так, как и мечталось! Спасибо! Это я буду помнить долго.

Всю неделю она прожила у меня. Лечилась, доедала и допивала, и как только я приходил с работы – тащила меня в постель.

– Дай я хоть душ приму! – умолял я, но пощады от неё можно было не ждать.

Это была какая-то чудная смесь ангела и чёртика, светлого начала и нажитых пороков. Одним словом – необыкновенная женщина! При мне она никому не звонила, и вообще я, было, решил, что у неё нет телефона, пока она не записала свой номер на бумажке. Что она делала днём – я не знаю. Вечерами она смотрела телевизор. Причём, что смотреть – ей было безразлично. Она просто лежала на диване прикрыв глаза и, казалось, наслаждалась не тем, что рядом кто-то есть, а тем, что кого-то наоборот нет, а ей позволено просто лежать и ничего не делать. Иногда она наливала в стакан три капли «Виски», безбожно разбавляла их минералкой и битый час сидела с этим бокалом в руке с видом утомлённой балами дворянки, попивая мелкими глотками и закусывая то яблоком, то конфетой, то колбасой.

– Я похожа на прЫнцессу? – томно спрашивала она.

– ПрЫнцессы рядом с тобой имеют бледный вид! – говорил я, совершенно не кривя душой.

Ещё она три раза за вечер по-настоящему полноценно ужинала. Создавалось ощущение, что она вырвалась с голодного края на курорт и не может поверить, что голодный край остался в прошлом. Пока она ужинала, я наливал себе то рюмку ликёра, то стакан коктейля, и пил за её неокрепшее здоровье.

Через неделю она сказала, что ей надо хоть изредка появляться дома, а то отец себе места не находит. Я подумал, что отец её примерно моего возраста, но уточнять не стал. Я вообще не задал ей ни одного вопроса: ни – где живёт, ни – на кого учится. Правда, она сама как-то обмолвилась, что учится в технологическом институте на химика и по окончании будет заниматься обработкой древесины. Отметила, что химия – единственное, что её действительно увлекает, и она ещё в третьем классе наизусть знала всю таблицу Менделеева.

За эту неделю она выздоровела и даже слегка поправилась.

– Ну надо же! Я столько старалась вес набрать – ничего не получалось! Даже сметану ложками ела. А тут неделю у тебя на диване полежала – и два килограмма к попе прилипли.

– Ну, теперь твоя попа знает, куда ей ехать за парой килограммов, если что!

Она уехала, и наш праздник кончился. Нас закрутили дела. У неё продолжалась учёба, у меня попёрла работа, и я приходил домой без задних лап только для того чтобы помыться и переночевать. Иногда она приезжала ко мне и жила когда день, когда четыре, пока у неё дома шла какая-нибудь пьянка, потом вновь исчезала на две – три – четыре недели. Приезжая, она переодевалась в какую-нибудь мою футболку и сразу просила меня купить свиных рёбер, картошки и свеклы. Варила огромную кастрюлю борща и почти всю съедала сама. Последний раз она ужинала часов в одиннадцать вечера. Скромно спрашивала: