Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

«Глупость!» — подумал Ставицкий и нарисовал рядом с кукишем восклицательный знак.

«Вот что они получат, а не миллиардные инвестиции. Казино на пустом месте строить? Никакой Лас-Вегас наш бизнес не потянет. Это очевидно! Да и кто из клиентов на Алтай поедет? Калининград — ещё куда ни шло. Европа рядом, Польша, Литва. Может, от Швеции паром будет ходить. Негусто, конечно, но какое-то количество посетители те залы наберут… Если, конечно, их вообще строить будут. На Дальнем Востоке…»

Ставицкий вырвал лист из блокнота и выбросил в корзину для бумаг.

«На Дальнем Востоке — на китайцев вся надежда. У них игорный бизнес прижали донельзя, так что, вполне возможно, десяток приграничных казино на китайских деньгах какое-то время продержатся. Но нам-то, московским конторам, куда лезть? За полтора года в Краснодарском краю город выстроить, от фундаментов до крыш?»

Ставицкий тяжело вздохнул и нажал кнопку громкой связи.

— Таня!

— Билеты заказаны, гостиница забронирована с пятницы до понедельника, — тут же отозвалась Таня, молоденькая секретарша генерального.

«Вышколена, однако, — с удовлетворением отметил Ставицкий. — Дура, но вышколена».

«Впрочем, хорошо, что дура, — подумал Ставицкий и улыбнулся каким-то своим, потаённым мыслям. — А то Лариса у меня наоборот… Шибко умная!»

Впрочем, улыбка и приятные мысли о вышколенной секретарше не слишком согрели душу.

На душе было холодно и тревожно. Так холодно, что и сейчас, в июльскую жару, трясло от мелкого озноба.

Генеральный директор компании «Голд Слот», фирмы-оператора крупных и известнейших в столице игровых сетей «Премиум Гейм», «Остров Удачи» и «Голд Квест», казино «Оливер клаб» и прочая, и прочая, Николай Романович Ставицкий готовился к встрече с главный акционером и фактическим владельцем игрового холдинга Александром Олеговичем Войковым.

К встрече и тяжёлому разговору.

Серая кожаная папка лежала на краю стола. Ставицкий старался не смотреть на неё, но взгляд его против воли неизменно останавливался на этой папке с докладом.

Докладом Войкову о закрытых игровых залах, простаивающих на складах игровых аппаратах, грядущих увольнениях.

«Да чёрт с этим со всем!» — с неожиданно накатившей злостью подумал Ставицкий.

Он встал, вышел из-за стола.

Снял со спинки кресла и набросил на плечи пиджак. Заложив руки за спину, встал у окна.

Проводил взглядом летящий по ветру серый, поздний тополиный пух.

И пальцем нарисовал на стекле цифру «10».

Ровно столько месяцев отводил теперь Ставицкий для ликвидации бизнеса в России.

Не больше.

Именно об этом он и написал в заключительной части доклада. Эту часть доклада, самую закрытую, тайную, сокровенную, Ставицкий готовил лично, не доверяя аналитикам и финансистам.

И график вывода бизнеса из России высчитывал сам.

Получилось — десять.

«А если?..»

И опять от волнения закололо, захолодело сердце, словно с кровью выталкивало мелкие крупинки льда. И запершило в горле.

«А если — в расчётах ошибка?»

Ставицкий зажмурился и покачал головой.

Нет. Хватит сомневаться!

Он подошёл к столу и снова нажал кнопку.

— Таня, Романов вылетел?

— Через три, рейсом… — защебетала Таня.

— Понял, — прервал её Ставицкий.

И сам удивился тому, насколько низко, хрипло и грозно зазвучал его голос.

«Связки, что ли, садятся?»

— Телефон успел уже отключить?

— Да, — почему-то виноватым голос ответила Таня.

«Ну, это он любит — в середине дня отключаться», — отметил Ставицкий.

— Как телефон у него заработает, набери его. Попроси связаться со мной.

Ставицкий отключил связь.

И набрал на мобильном номер водителя.

— Серёжа, машину…

Откашлялся.

— Слушаю, Николай Романович, — отозвался водитель.

— Машину через час, — сказал Ставицкий. — К третьему подъезду. Пара встреч в городе, потом…

Помедлили немного, и выдохом закончил:

— В аэропорт!

Охранник на входе протянул было руку с зажатой в ней продолговатой коробкой сканера, но, узнав начальника, замер и сконфуженно отступил назад.

— А, кого видим!

Левковский, директор казино, с радостной улыбкой подошёл к Романову, прямо сквозь коротко пискнувшую рамку металлоискателя.

Левковский, розовощёкий, низкорослый крепыш в чёрном, с «искрой», идеально подогнанном к его приземистой фигуре костюме, засуетился вокруг Романова, запрыгал едва ли не вприсядку, одновременно обеими руками подавая ему одному понятные знаки замешкавшимся и откровенно растерявшимся охранникам.