Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

— Ничего ты не понимаешь, — ответил отец. — Здесь безделье хуже переносится… Да вот, не поедет мать в город.

— И не уговаривай! — включилась в разговор Дарья Семёновна. — Вечно в Москву эту пыльную, загазованную заманить норовят. А я задыхаюсь там… Ой, чуть не забыла!

Она попыталась встать, но Сергей Павлович придержал её за локоть.

— Куда, мать, собралась?

— Смородину собирали, там у калитки куст — обсыпной прямо. В ягодах весь… Не вся созрела, конечно, местами пошла только. Ранний сорт, для сына ведь собирала… Корзинка в коридоре…

— Сиди уж, — попытался остановить её Сергей Павлович.

Но Дарья Семёновна засуетилась, встала из-за стола и вышла в коридор, и перебирала там многочисленные корзинки с припасами и хозяйственной мелочью, и нашёптывала что-то сама себе, и, повышая голос, восклицала удивлённо время от времени: «да тут же стояла!», и не возвращалась минут пять.

— Не нашла, — сказала она виновато, войдя в комнату.

— Вот упрямая, — и Сергей Павлович неодобрительно покачал головой. — Говорил же — не ходи. Так всё равно пошла…

Мама присела к столу и замолчала смущённо.

— Не ссорьтесь вы, — добродушно сказал Иван, допивая чай. — Дождёмся ещё ягод. И варенья… Как сами-то? Здоровье как? Я же тебе от ревматизма мазь хотел купить…

Жалко, так жалко ему было этих доживающих лето стариков, что горький ком подступал к горлу.

И хотелось остаться с ними. И пожить с ними хотя бы неделю. Чтобы ещё хотя бы шесть или семь вечеров просидеть вот так, за столом (не ночью, конечно… прекрасны же вечерние чаепития на даче!), говорить с ними о семье, о внуках, о яблоневом саде, о созревающей смородине, о покраске забора и покупке мёда на пасеке; разговаривать с ними и думать, что и вечер этот бесконечен, и бесконечна тихая дачная жизнь.

И чувствовать в себе душу спокойную и простую радость.

Но…

— Носом клюешь? — спросил отец.

— Нет, что ты, — ответил Иван. — Я ещё… в общем…

Он посмотрел на часы.

— Посижу с полчаса. Успею выспаться…

Разговор потёк неспешный и обстоятельный.

Отцу будто выговориться хотелось. Дождался от времени, когда можно поговорить с сыном по душам. Так, чтобы не отвлекал никто и посидеть можно было бы за столом, не жалея времени на беседу. И души — на откровенность.

Тем более, что и тема для разговора нашлась подходящая.

Речь зашла о работе.

«Сам понимаешь, нет свободного времени. Кризис в отрасли…»

— Тоже мне, отрасль!

Отец хмыкнул недовольно и насупил брови.

— Вот раньше — была отрасль. Производство было, предприятия продукцию выпускали…

«Опять на любимого конька сел», — с грустью подумал Иван, лениво перемешивая ложкой заварку в чашке.

— Бать, да слышал я это уже…

Но отца остановить было уже невозможно.

— Нет уж, послушай отца. Коль уж собрался и приехал… Я всю жизнь на оборонном предприятии проработал. Сорок с лишним лет трудового стажа. От мастера до начальника цеха, настоящая трудовая биография. И продукцию выпускали… Высший сорт! Уникальная электроника, командно-измерительные комплексы. Такие технологии применялись, каких на Западе вашем разлюбезном, которому вы, молодые, сейчас в рот смотрите, и близко не было тогда. Ничего подобного у них не было! Наши были разоработки, уникальные. Вот это была продукция! Отрасль! А у вас? Эх… Вот советскую власть ругать теперь модно, грязью поливать. Дескать, тоталитарное государство, авторитарная власть, отсталая страна, совок… Да, читаю я эту прессу демократическую. Сейчас она поспокойней стала, а вот несколько лет назад журналисты как цепные собаки рычали, слюной брызгали. Я-то помню, что они там писали, как ноги вытирали об свою же родину. А вот один бы вопрос им задать: холопы могли великую страну создать? А глупые, забитые совки могли бы конструировать ядерные реакторы, запускать ракеты в космос, выводить на орбиты спутники и космические станции, подготовить программное обеспечение для «Бурана»? Академики, космонавты, рабочие, инженеры — они забитыми и несчатными были? Да мы гордились тем, что мы делаем! Мы людьми себя чувствовали! Свободными людьми! После нас осталась страна. Великая и богатая страна, распродажей которой вы сейчас и кормитесь. Вот вы-то распродадите, а детям вашим что останется продавать? Ваши казино, рестораны и торговые центры? Так этого надолго не хватит. Это тебе не производство приватизировать. Что вы после себя оставите? Пепелище?

— Чего ты, отец, завёлся? — примирительным тоном сказал Иван. — Не надо мне ничего доказывать, и убеждать меня не надо. Я с тобой и не спорю. Да, время сейчас такое: мелкое, мещанское, слепое, глухое, безмозглое. Копошимся в этом времени как рыбы в тине и пытаемся устроиться, кто как может. Это вы, государственники старорежимные, мыслили в масштабах страны и эпохи. А на таки мелочи, как быт, семья, личная жизнь — времени у вас не оставалось.