Павел Гельман - Новые правила философа Якова

* * *

Один человек никак не мог бросить пить и в отчаянии обратился к философу Якову. «Вы и не сможете бросить, пока будете стремиться к этому как к хорошему поступку, – сказал Яков. – Вы бросите, если отнесетесь к отказу от выпивки как к преступлению. Как к предательству. Вы любите пить и любите себя, который любит пить, вы становитесь лучше, когда пьете, – остроумнее, обаятельнее, бодрее, добрее. Но вы готовы предать себя. Предательство обычно нам удается. Найдите свой шкурный интерес и предайте себя».

* * *

«Ах, Яков, – пожаловался ему один философ. – Вы не представляете, какая тяжелая у меня жизнь. Каждый шаг чреват! Как будто я иду по канату…» «Но если вы идете по канату, – сказал Яков, – то это значит, что вы живете не свою жизнь, а проживаете кем-то написанную роль, когда каждое неверное движение – это отступление от текста».

* * *

«Яков, вы слишком всеядны, – строго сказал философу Якову профессор теологии. – Вы хватаетесь и за то, и за это… Человек должен выбрать что-то одно!» «О, не торопитесь осуждать меня, – сказал Яков. – Всеядность – это проявление во мне божественной природы. Разве Бог наш не всеяден? Он же не говорит – я работаю только с блондинами. Или – только с жителями Подмосковья. Он работает со всеми – он всеяден!» Профессор теологии раскрыл рот от такой наглости и убежал.

Утром он прислал Якову письмо. «Не уподобляйте себя Богу! Вы все равно ограниченны! Допустим, вы можете делать тридцать три дела. Но уже триста тридцать три дела вы делать не можете! А Бог может!»

* * *

Философ Яков как-то сказал о любви: «Любовь похожа на высшее образование. Ты учишься, как делать другого человека счастливым, и ты учишься, как делать его несчастным. Но в какой-то момент тебе становится скучно ходить на лекции и ты сбегаешь попить пива или в кино или часто ходишь курить. Тогда тебя отчисляют или переводят на платное обучение».

* * *

Философ Яков прочитал в газете про закон о декриминализации семейных побоев. «Денег нет, держитесь, вот вам немножко насилия…» – прошептал Яков.

* * *

Философу Якову иногда снились русские классики. В этот раз приснился Достоевский. «Если бы у меня были деньги, – пожаловался Достоевский, – я бы писал не то и не о том…» «А о чем?» – поинтересовался Яков. «Я мог бы написать роман о старухе-процентщице, которая довела до самоубийства своего сына Свидригайлова, а потом взяла Раскольникова на содержание и уехала с ним играть в Ниццу, спасши его таким образом от преступления». «Неплохо», – завороженно прошептал Яков.

* * *

Один архитектор жаловался философу Якову на дурной вкус городских властей, которые заказывают ему очередное здание. «О, я завидую профессии архитектора, – сказал Яков. – Безвкусное здание – это не позор, если люди обжились в нем. Его даже и не снесут следующие поколения, а оставят, как памятник эпохе. А вот безвкусная философия или текст – это всегда позор. Когда-нибудь черт придет ко мне и предложит продать душу в обмен на то, что он уничтожит все мои позорные ранние тексты. И я продам ему душу!»

* * *

«Правильная дискуссия похожа на мочеиспускание, – как-то поделился философ Яков. – Ибо вы должны высказать свое сомнение, как только оно посетило вас. Иначе вы можете пустить внутрь себя врага».

* * *

«Как я могу сочувствовать желанию людей жить в красивых домах? – удивился философ Яков. – Мое тело – мой дом, и не такое уж оно красивое. Меня и уродцем можно назвать. Так что я живу в некрасивом доме, и ничего, нормально».

* * *

Один телезритель спросил философа Якова, как стать пацифистом. «Для этого лучше переехать из города в деревню или в совсем маленький городок, – посоветовал Яков. – Люди из больших городов гораздо более готовы убивать на войне незнакомых людей, чем люди из маленьких городков. Потому что каждый день человек в большом городе встречает огромное количество незнакомых людей и они все его игнорируют. Ему хочется отомстить им – вот хоть на войне».

* * *

«Яков, – спросил философ Чмуро, опрокидывая в себя стопочку. – У вас есть крыша?» «Но… зачем мне? – удивился философ Яков. – Я же не занимаюсь… э-э-э… торговлей». «Занимаетесь, – сказал холодно Чмуро. – Вы продаете публике свое мировоззрение». «Плохо платят», – тонко поморщился Яков. «Не важно, – сказал Чмуро. – Это XXI век. Если у вас нет крыши, то идите на хер, Яков. Я даже разговаривать с вами тогда не хочу». «Подождите, – засуетился Яков. – Я однажды пил пиво с одним майором. Он пожарник или ГИБДД, я не знаю… Он послушал мою критику сверхчеловека Ницше и сказал, чтобы я звонил ему, если что…» «А, ну тогда хорошо. У вас есть крыша. Позвоните своей крыше, пусть встретится с моей. Надо обсудить…» «Что? – удивился Яков. – Что обсудить?» «Не знаю, – сонно сказал Чмуро. – Что-нибудь. Тоска. Хочется движения, борьбы…»