Максим Шраер - Исчезновение Залмана [litres]

Утром Арт встал поздно. Айлин ждала его внизу, в гостиничном ресторане. Перед ней на столике стояли пузатая кружка и тарелочка с творогом и ломтиками огурца.

– Арти, ты что, нездоров? – спросила Айлин. – Ты какой-то бледный.

Она намазывала варенье из морошки на кусок серого деревенского хлеба. Местные называли его сепик. «Сепик-пёсик», – сострил Арт во время обеда в день приезда в Курессааре.

Посреди ночи он проснулся и долго не мог заснуть, думая о случайной встрече в цирке-шапито. Проворочавшись часа полтора, он нехотя принял лоразепам – успокоительное, которое брал с собой в поездки. После этого лекарства он всегда просыпался разбитый. «Ты сегодня утром не боец», – говорила его мама отцу еще в ленинградские годы, когда тот, бывало, просыпался не в духе после гостей или семейного праздника. В Америке отец Арта уже почти не выпивал, а мама больше не шутила на эту тему.

– Похоже, у меня мигрень разыгралась, – правдиво соврал Арт. – Такое чувство, что кто-то царапает гвоздем по правому виску и брови.

– Может, кофе крепкого? – предложила Айлин. – Я, кстати, уже поговорила на рецепции, и мы можем выписаться на час позже – в полдень. Я пока сбегаю быстренько соберусь, а потом пойдем искать бабушкин дом.

– Слушай, Айлз, я, наверное, полежу после завтрака.

– Да, конечно, как хочешь.

В голосе Айлин звучала обида, но глаза еще не затуманились упреком.

– А как ты дом найдешь? – спросил Арт.

– Я же знаю название улицы. А на рецепции мне посоветовали обратиться к хозяину антикварной лавки, которую мы проходили по пути в замок. Открывается в девять утра.

В номере Арт лег на жесткую постель, снял очки в черепаховой оправе, а на лоб положил влажное полотенце. Айлин открыла гардероб и бросила несколько платьев и юбок в красный чемодан на колесиках.

– Остальное сложу потом. Я еще хочу принять душ перед дорогой на паром, – сказала она и поцеловала Арта в верхнюю губу – не поцеловала, а прикоснулась, будто проверяя температуру.

– Я тебя люблю, Арти. Поправляйся. Выйди подышать.

– Ты пахнешь кофе и духами, – сказал Арт и приоткрыл глаза.

– Твоими духами, – сказала Айлин.

Он лежал и слушал, как по паркету коридора бежали ее каблучки. Потом поднялся и встал у полуопущенной гардины, наблюдая, как Айлин пересекла городскую площадь, как трепетал на ветру ее тонкий шарф с настурциями. Подождал еще несколько минут, набрал номер рецепции и хрустящим от вежливости голосом спросил, где остановились циркачи. Девушка с рецепции объяснила, что большинство артистов живут в своих фургончиках.

– Но если я не ошибаюсь, они заняли несколько номеров в нашей второй гостинице, «Ваналинна». Это всего в двух кварталах отсюда, – добавила она подпрыгивающим, как на ухабах, голосом.

«Маленький у нас городок», – думал Арт, держа за шнур и вращая допотопную телефонную трубку. Он сполоснул лицо и почистил зубы – уже во второй раз с утра. В настольном справочнике нашел телефон гостиницы «Ваналинна» и автоматически скаламбурил сквозь зубы: «Ваналинна не дает без ванилина».

– Госпожу Зотову, будьте любезны, – сказал Арт.

– У нас никого нет с такой фамилией, – ответил эстонец-портье.

Вытянув Аленину фамилию из какого-то глухого уголка памяти, словно из старой ушанки, Арт сказал:

– То есть госпожу Юнус, пожалуйста.

– Соединяю.

«Сохранила-таки девичью фамилию», – подумал Арт.

Она сняла трубку после пяти долгих гудков.

– Алена, это я.

– Темка…

– Я зайду?

– Конечно.

– Прямо сейчас?

Арт снял футболку, в которой спал, и надел рубашку светло-шалфейного цвета с пуговицами на уголках воротника. В рыночных рядах купил букет ромашек у старой эстонки с темными дряблыми щеками. Он шагал быстро, сжимая в правой руке букет, завернутый в простую бумагу. Поворачивая за угол в сторону Алениной гостиницы, он через плечо оглянулся на площадь.

Номер был на третьем этаже, вверх по узкой лестнице. Дверь в комнату была приоткрыта, но он все же постучал, совсем легонько.

– Алена, – выдохнул он. – Цветы. Тебе.

– Темка, спасибо. Ты мне всегда дарил цветы.

Она подошла к нему, переступив через узкий перешеек комнаты, и опустила руки ему на плечи.

– А Коля где? – спросил Арт, притягивая ее к себе и без стеснения заглядывая под блузку с низким вырезом.

– По делам бегает, – ответила Алена.

– Вот это да – наш золотой мальчик теперь у тебя на побегушках? – спросил Арт, а его пальцы уже нащупывали ее ключицы и крючочки бюстгальтера.