Мария Метлицкая - Мандариновый лес

Сколько их, подобных судеб! Но дама выстояла, нашла в себе силы жить, шьет себе смешные наряды с намеком на театральность – нереализованная мечта стать актрисой, ставит спектакли в местном ЖЭКе и даже вышивает ковер. «Женечка, вы представляете, целый ковер!» А рассказиками этими и стишками Людмила просто ее веселит.

«Уф, – выдохнула Женя, – значит, никаких писательских амбиций, никаких далеко идущих планов, дружба наша бескорыстна. В общем, все хорошо!»

Людмила делилась впечатлениями, красиво и точно описывала природу, смешно рассказывала об интригах в танцевальном кружке – оказалось, что там, в обществе далеко не юных дам и преподавателя, молодого мужчины демонической внешности, возникали влюбленности, ревность и даже соперничество.

В очередном письме Людмила поделилась, что страстно ждет лета и поездку на море. Море – счастье, мечта и вечная, непроходящая любовь! «Может, оттого что я сибирячка?» – спрашивала она.

Поездка планировалась на конец августа, и Людмила просила совета: «Куда? Вы же поездили, Женечка? Конечно, хочется не только моря, но еще и впечатлений, истории, архитектуры!»

Женя, как человек опытный и морезависимый, с жаром принялась предлагать варианты, подробно описывая достоинства и недостатки тех или иных, знакомых ей мест: Португалии, Испании, Италии. Вспоминала с упоением и восторгом, с подробным рассказом о природе, побережье, отелях, древностях и ресторанчиках с отличной кухней. Словом, увлеклась. А отправив письмо, разнервничалась – доходы у работающего человека и пенсионера сильно различаются, а этого она не учла. Неловко получилось. Куда может поехать российский пенсионер? Пути, кажется, два – Турция и Египет. Надо надеяться, что умная, славная и доброжелательная виртуальная подруга простит ее бестактность и не обидится. Да и море в Турции все то же Средиземное, а Людмила тосковала именно по морю.

Ответила Людмила не сразу, ввергнув Женю в еще больший конфуз – выходит, обиделась. «И правильно сделала! Думать надо, малоуважаемая Евгения Александровна. Вот не зря ты не любишь давать советы», – упрекала она себя. Решила подождать, а уж спустя пару недель как ни в чем не бывало весело поинтересоваться Людмилиным выбором – так, беспечно и между прочим: «Ну что, дорогая? Что вы решили? А как насчет Антальи? И старый город имеется, и вкусная еда, и прекрасный дешевый шопинг, что украшает любое путешествие!»

Письмо от Людмилы пришло через пару недель. Как всегда, бодрое, короткое, безо всяких там завитушек и ненужных прилагательных: «Дорогая Женечка! Ставлю вас в известность, исключительно чтобы вы не волновались: я пропаду на пару-тройку месяцев. Увы, дела оказались срочными и безотлагательными. Чтобы не интриговать и не отнимать ваше бесценное время на думки разного рода, решила сказать правду – я, Женечка, ложусь в больницу. Диагноз еще не подтвержден, дальнейшие действия не очень понятны – но будем надеяться на лучшее! Как вы поняли, поездка моя, увы, откладывается на весьма неопределенный срок. Но что поделать, бывает и так! Дорогая моя! За меня не волнуйтесь, проблем у вас и так выше крыши. Как только выйду из “заключения”, сразу же напишу. И не вздумайте отвечать и утешать меня – не тратьте свои силы и время. У меня все хорошо! Обнимаю вас, ваша Людмила (волнуюсь только за Рыжего – но он под присмотром чудесной соседки)».

Женя в бессилии опустилась на стул. Ее зазнобило. Поежившись, она посмотрела в окно. Там ярко светило солнце и заливисто и нахально чирикали птицы. Она вытащила из шкафа вязаную шаль, любовно подаренную ей Танюшей, казанской читательницей, давно ставшей подругой. Дрожащими руками натянула шерстяные носки. Но озноб не утихал. Поджав ноги, Женя угнездилась в кресле. Все понятно и без подробностей.

Сколько Женя сталкивалась с подобными случаями! Ей писали из больничных палат онкологических больниц, писали женщины, прошедшие все стадии ада, но продолжающие верить в лучшее. Благодарили за книги, которые их поддержали. Благодарили за надежду. Они благодарили ее! За что, господи? Что она сделала, чтобы заслужить эти слова? Это им, стойким борцам, надо поклониться за их веру, упорство и упрямство, за их невероятную силу духа.

Она вспомнила, как однажды выступала в онкоцентре. Выступление не было запланировано, командировка была насыщенной, сложной, расписанной буквально по минутам. За три дня надо было успеть многое – две записи на радио, прямой эфир на местном телевидении, каждое утро интервью в холле отеля, дальше библиотеки и книжный магазин. Еле успевала перехватить что-нибудь по дороге, глотнуть чашку кофе, все на ходу, на бегу.